Хозяйка собственного поместья

– Вы знакомы с опытами того… – Я покрутила рукой, якобы вспоминая. – Запамятовала, который изобрел микроскоп и нашел в капле воды множество зверьков?

Судя по тому, что я успела услышать от Евгения Петровича и увидеть вокруг себя, наука здесь развивалась если не в точности, то достаточно близко к тому пути, который прошла в нашем мире.

– Да, – удивился Виктор.

– А о том типе, который не смог получить самозарождение жизни, прокипятив закрытый флакон, и пришел к выводу, что жизненные споры должны попадать откуда‑то извне?

– Вам‑то это откуда известно! – воскликнул он.

– Надо же что‑то делать долгими зимними вечерами? – Я нежно улыбнулась. – Так вот, этот, второй, забыла, как его…

– Неважно, я тоже не помню.

– …пришел к выводу, что еда портится и вызывает болезни из‑за этих «зверьков», которые погибают в кипятке. Или в щелоке. Или в некоторых других растворах. Поэтому я вымыла кухню кипятком и щелоком, и не поленюсь вымыть еще раз, после того как закончу работу.

Кажется, сообщи я, что у меня открылся третий глаз и дар предсказывать будущее, Виктор удивился бы меньше. Мысленно выругавшись – даже ради доказательства собственной нормальности я не стану рисковать здоровьем своим и домочадцев! – я хотела оставить его переваривать новости науки, но муж не унялся.

– А лица‑то закрывать зачем?

– Мышиная лихорадка передается, в том числе, при вдыхании пыли, зараженной экскрементами грызунов.

Когда Виктор велел своим парням затащить мясо в дом, вид у него все еще был слегка ошалелым. Я взглядом указала ему на цепочку следов, оставшихся на полу. Тряпку, которую я бросила на пороге парни просто переступили.

Пришлось по‑быстрому подтереть пол снова прежде чем взяться за разделку. Родители бросили держать скотину только под старость, когда стало тяжело справляться, отец еще и охотником был, так что я умела обваливать мясо. Тяжело только ворочать…

– Ну хоть это‑то дайте сделать крепким парням! – вмешался Виктор.

– Вон у того манжеты кафтана засалены, он его сто лет не стирал, – парировала я. – Так что справимся, спасибо, можете их отпустить.

Да, мне известно, что в нашем мире мясо могут разделывать на грязной вонючей колоде, и никак не проверишь. Но в нашем мире и больницы, и лекарства. А тут… В мире без антибиотиков никогда не знаешь, какой микроб окажется смертельным.

Телеги уехали со двора. Виктор вернулся на летнюю кухню.

– Раз вас не устраивают мои слуги, давайте я помогу.

 

Глава 7

 

Отказываться я не стала: помощь никогда лишней не бывает.

– Попросите у Марьи фартук и косынку. И вымойте на кухне руки.

Муж хмыкнул и исчез, чтобы вернуться в фартуке и с повязанной головой.

– Руки вымыл, – отчитался он.

Втроем работа пошла веселее.

– Когда вы успели научиться всему этому? – полюбопытствовал Виктор.

– Кто вам сказал, что я раньше этого не умела? – парировала я.

В конце концов, вряд ли жене богатого помещика доводилось самой заниматься грязной работой, а на охоте есть егеря или как там их называют, чтобы господа руки не пачкали.

– Сами же говорили, маменька моя была хорошей хозяйкой. А бабушка любила повторять: дай бог все самой уметь, но не дай бог все самой делать.

Я саданула топориком, перерубая говяжий хребет. Виктор покачал головой.

– Похоже, мне очень повезло, что в день своего приезда сюда вы схватились за горшки, а не за топор.

Я не стала поддерживать эту игру.

– Перестаньте прибедняться. Вы маг и сильный мужчина; если бы вы видели реальную угрозу собственной жизни, не стали бы миндальничать, только и всего. А так можно и повеселиться, наблюдая, как жена не может вас достать.

– Однако вы в одиночку прогнали пятерых мужиков.

– Не в одиночку, а с котом. – Я указала подбородком на Мотю, который сидел статуей у порога, внимательно наблюдая за происходящим, но вглубь помещения заходить не пытался. Надо будет отложить ему немного мяса. Нормального, не обрези. Заслужил. – Еще с кочергой, магией и всем известной матерью.

Виктор рассмеялся, а я закончила:

– И Петр с вилами появился очень вовремя.

Кстати, не пора бы ему уже приехать? Я посмотрела в окно, но во дворе ничего не изменилось. Катали туда‑сюда тачку и таскали носилки парни, протоптав снег до земли.

– Не беспокойтесь, Петру помогут. Но нарубить телегу дров дело небыстрое.

Мысли он читает, что ли? Нет, вряд ли, иначе бы давно понял, что от жены осталась только оболочка. Виктор вернулся к прерванному разговору.

– Вам нужно было послать за мной, как только заподозрили, что мужики опасны. Или хотя бы в деревню к старосте. Чтобы прислал крепких парней сразу, а не когда все закончилось.

– Согласна, сглупила.

Виктор приподнял бровь, будто удивился, что я не начала спорить или оправдываться. Но ни спрашивать, ни комментировать не стал. Да и вообще сейчас мало походил на того язвительного и вспыльчивого типа, к которому я успела привыкнуть. Интересно, какой он на самом деле? Я мысленно хмыкнула, вспомнив, что и он задавался тем же вопросом обо мне.

Вскоре все мясо было разделано и завернуто в чистые холсты. Часть нутряного сала, без крови и запаха, я отложила на плов, сальную обрезь замочила в ледяной воде – ее нужно будет несколько раз сменить, чтобы убрать запах, прежде чем перетапливать на смалец. Но это уже завтра, и все заготовки тоже завтра, а сегодня осталось спустить в ледник то, что я не стану готовить прямо сейчас. Я собиралась сделать это сама, но Виктор и тут предложил помочь, а заодно освежить лед.

Я не стала возражать. Только с изумлением наблюдала, как с его рук падали мелкие снежинки, слипались на поверхности льда, превращаясь в прозрачный кристалл.

– Как вы это делаете? – полюбопытствовала я.

Он пожал плечами.