Хозяйка собственного поместья

– Не то что молодая вертихвостка – его жена, так? Но если он не помнит, как пытался меня убить, то явно опасен если не для общества, то для меня, и так же явно не может отвечать…

– Хватит, – перебил меня Виктор. – Я понял. Ваша версия?

– Те пятеро спросили, не найдется ли работы… – начала я рассказывать.

Главное – сейчас излагать только факты, не позволяя себе скатываться в эмоции. Виктор знает взбалмошную Настеньку, да и я, если на то пошло, не образец выдержки и здравомыслия. И потому сейчас мне нужно быть особенно сдержанной.

– Бред! – воскликнул Евгений Петрович, когда я дошла до Моти, сиганувшего в лицо мужику. – Кот – не сторожевая собака, и он не способен нанести такие глубокие раны!

– В этом я не уверен… – задумчиво ответил Виктор, разглядывая свою руку. На которой, к слову, до сих пор не рассосался темный след от зажившей царапины.

– Виктор Александрович!

– Продолжайте, Анастасия.

Оставалось немного, я закончила рассказ изгнанием наглецов.

– Я могу посмотреть парник? – полюбопытствовал Виктор.

Я пожала плечами.

– Сколько угодно, но потом я возвращала кочергу на место и могла затоптать следы…

– Чтобы скрыть, что никакого нападения не было! Это вы напали…

– Евгений Петрович, ваше мнение я уже выслушал, причем не один раз, – сказал муж. – Давайте дадим второй стороне возможность оправдаться.

– Вы предвзяты!

– Конечно, предвзят! Весь уезд знает, что я жду осеннего заседания консистории и по какой причине.

А уж я‑то как жду! Но об этом пока лучше промолчать.

– Все знают, насколько сумасшедшие хитры и изворотливы! – не унимался доктор.

– А вот мое сумасшествие вам еще придется доказать, – возмутилась я.

– Я уже сказал, что таков мой профессиональный вердикт и я готов отстаивать его перед дворянским собранием уезда!

– Профессиональный вердикт, да… – Я тонко улыбнулась.

– Что вы хотите этим сказать?

Я продолжала улыбаться.

– Вы ставите под сомнение мои… – От возмущения доктор сбился на фальцет. Закашлялся.

– Вы позволите ознакомиться с протоколом обследования пострадавших? – спросила я.

– Это врачебная тайна!

Кажется, резкая смена темы его озадачила.

– Час назад вы давали его прочитать мне, – вмешался Виктор.

– Женщина все равно не способна…

– Хорошо, в таком случае я перескажу. У меня хорошая память. – Муж повернулся ко мне. – Но не понимаю, что вы хотите услышать. Евгений Петрович уже изложил нам, как события выглядели со стороны пострадавших.

– Я хотела бы изучить детальное описание ранений. Последовательность событий, имена и место жительства пострадавших мне без надобности, тайна есть тайна.

– Это я не смогу воспроизвести по памяти. Я не специалист.

– Изучайте сколько вам угодно, – фыркнул доктор, вытаскивая из саквояжа пачку листов. – Можно подумать, вы что‑то поймете.

Волос долог, ум короток, да…

Может, лучше мне заткнуться? Может, разбивая сейчас аргументы доктора, я лишь даю ему в руки оружие против себя? Успеет подготовиться, переписать данные осмотра, подогнав под нужное, и выдаст на дворянском собрании доработанную версию?

Но беда в том, что мне никак нельзя допустить созыва дворянского собрания. Потому что там и без доктора решат, что я тронулась, когда я никого не узнаю. Ведь Настенька наверняка была знакома со всеми местными землевладельцами, наезжала к ним в гости, и они приезжали если не к ее отцу, то уж к мужу точно. Значит, мне нужно сейчас дать аргументы не только доктору, но и Виктору, который ждет осеннего заседания консистории, что наконец освободит нас друг от друга. Он может ненавидеть меня – точнее, Настеньку – за мнимую или настоящую измену, но поможет, потому что иначе никогда от меня не отвяжется.

Или я ничего не понимаю в людях, но тогда и трепыхаться бессмысленно.

Мотя мявкнул и перепрыгнул на колени Виктору. Тот почесал его за ухом. Вот, значит, как… Хорошо.

Я перелистнула бумаги. Доктор злорадно усмехнулся. Да, почерк у него профессиональный. Ничего, я привычная. Да и вообще сейчас – когда я так и не выучила буквы – чем хуже почерк, тем лучше, легче схватывать слово целиком.

– Никто не против, если я прочитаю это вслух? – спросила я для проформы и, не дожидаясь ответа, начала зачитывать описание «ножевых ранений».

Виктор едва заметно сдвинул брови. Я не торопясь и не запинаясь дочитала до конца. Да за такое описание мой преподаватель судебной медицины, земля ему пухом, пару бы вкатил без права пересдачи! Наконец я вернула листы доктору и сказала:

– Не понимаю.

– Я же говорил! – воскликнул Евгений Александрович.

– Не понимаю, на каком основании вы сделали вывод, что тому мужику досталось ножом. Здесь просто указано количество ран и наложенных швов.

– Образованному человеку достаточно увидеть, – задрал нос доктор.

– Вы правы, образованному человеку достаточно увидеть, чтобы не перепутать ножевое ранение с ранами, нанесенными когтями мелкого хищника, – согласилась я.

Мотя фыркнул. Виктор улыбнулся и почесал его за ухом. Вот же паразиты, оба!

– Но что именно вы увидели? – продолжала я. – Какова была длина ран, их глубина и направление? Как выглядели края? В каком состоянии окружающая кожа? Почему этого нет в описании?

– Поясните, – попросил Виктор.

– Я все же хотела бы, чтобы Евгений Петрович более подробно описал все, что увидел, – уперлась я.

– Все, что я увидел, я записал, а вы просто тянете время и морочите нам голову! – возмутился доктор. – Виктор Александрович!

Виктор молчал, смотрел на меня, будто не мог решить, что ожидать. Пропади оно все пропадом, по‑хорошему, мне стоило бы изложить все письменно, чтобы доктор не подслушал и не использовал, если дело все же дойдет до заседания дворянского совета. Но я так и не удосужилась научиться писать.