Хозяйка старой купальни

Кому решать, каким оно будет? Мне!

Я из этой замшелой бани такой SPA забацаю, что ко мне очереди километровые будут выстраиваться! И прием будет только по записи!

Пора превращать это тухлое болото в настоящие Алмазные водопады!

 

С чего начать обновление? Конечно – с уборки! Но не вот с этой, когда стоишь со шваброй наперевес и драишь загаженный кем‑то пол просто для того, чтобы бы не тошнило, когда идешь по нему. Нет. Я про ту уборку, которая с корнем, до самого основания, такая, чтобы стены голыми остались. В идеале тут бы вообще напалмом пройтись, но у меня нет денег на восстановление. Да и на напалм тоже нет. Поэтому пришлось использовать подручные средства. Например… лом. А еще старую тележку, топор, садовые щипцы и металлический скребок.

Лада восприняла мою идею сначала с подозрением – мол, как так‑то? Столько лет все было стабильно, убого и однообразно, а тут за день такие перемены. Но потом поняла, что я не шучу, и очень быстро вошла во вкус.

Надо было видеть, с каким остервенением она отбивала старые доски, некогда служившие элементом украшения, а теперь ставшие просто пристанищем для плесени и грибка! Только щепки в стороны летели.

Бяка нам всячески мешал. Высовывался то из одной щели, то из другой и грустно сообщал:

– Боком нам эти перестановки выйдут! – и уползал обратно.

А мы работали. Долго, упорно, не покладая рук и всего пару раз прерываясь, чтобы чего‑нибудь перекусить по‑быстрому. Под вечер у меня болела спина, ладони были ободраны до крови колючей стальной дерюжкой, которой мы снимали верхний слой с засаленных лавок и подгнивших стен.

Лада выглядела не лучше – красная, всклокоченная, с шишкой на лбу. Это ей ковшиком тюкнуло, когда она крючки гвоздодером от стен отрывала.

А самое обидно во всем этом приключении, что баня краше не стала. Совсем. Наоборот – беспорядка только прибавилось. Я пыталась убедить себя в том, что это только начало, только первый шаг к моему прекрасному, приносящему миллионы СПА, но энтузиазма все‑равно поубавилось. Потому что это была всего лишь помывочная. А еще есть парилка, раздевалка, склады, раздолбанный холл и второй этаж, больше похожий на декорации к фильму ужасов.

– А я говорил, что ерунду затеяли, – фыркнул Бяка, когда мы, усталые и измученные, побросали тряпки, – так вам и надо!

– Да заткнись ты, – вяло отмахнулась Лада, стирая пот со лба.

Я тоже вся взмокла. Помыться хотелось жутко, но я ни за что на свете не заставила бы себя воспользоваться услугами собственной бани. Потом антисептиком придется обливаться с ног до головы. Так что фиг с ней с помывкой.

Сил готовить тоже не осталось ни у Лады, ни у меня. Поэтому мы вынесли на крыльцо кувшин с молоком, буханку вчерашнего хлеба, сели на ступени и скромно поужинали.

Лада начала вздыхать:

– Завтра клиенты придут, а у нас ничего не готово. Как встречать будем?

– Никак. Запрем, вывеску поставим, что баня ушла на санитарное обслуживание. Найдут уж где разок‑другой помыться.

– Обидятся. Больше не придут.

Я хотела сказать, что в мои планы входит переориентация на новую целевую аудиторию, но не стала. Не буду пока шокировать ее своими нововведениями, а то испугается еще и сбежит. А без нее я точно не справлюсь.

– Придут. Мы же для них стараемся. Но уж если нет, то нет. Что поделать.

Лада тяжко вздохнула, допила залпом молоко и поднялась:

– Сейчас уберу все и домой. Муж давно уже ждет. Сейчас увидит шишку на лбу – порадуется.

– Иди, конечно. А я еще посижу.

Погода стояла прекрасная. Теплый вечер, нежный ветерок и тишина – только редкие трели первых цикад прерывали ее. Хорошо то как… А то, что работы еще непочатый край, – так это, наоборот, плюс. Есть чем себя занять, в чем проявить. Еще бы ладони так не щипало и поясницу не ломило – вообще бы чудесно было.

Я долго сидела на ступенях, рассматривая незнакомое небо. Ни одного созвездия, которое бы хоть отдаленно напоминало те, что светили в моем родном мире. Все новое, странное, и дух захватывало от неизвестности. Повезло мне все‑таки. Ой как повезло.

Я улыбнулась и произнесла, не обращаясь ни к кому конкретному:

– Спасибо за второй шанс.

Потом меня обнаружили комары и всей ватагой бросились в атаку. Пришлось в срочном порядке сбегать в дом.

Посуду я оставила в тазу в кухне. Мыть ее – святая обязанность Бяки. Он вообще тут и за стиральную машину, и за посудомоечную. Универсал.

И он в силах помочь мне еще кое с чем.

– Бяка! Иди сюда!

Из‑под пола донеслось ворчание.

– Живо!

Нехотя, будто делает одолжение, он выглянул из своего укрытия:

– Чего надо?

– Душ организуешь? Сполоснуться хочу. – Кожу саднило, местами жутко щипало.

– Иди в баню да полощись.

– Я не хочу в баню. На улице окачусь по быстренькому, и все. Поможешь?

– Просто окатиться? – с сомнением переспросил он. – Что ж, помогу. Отчего не помочь.

– Я мигом.

Я сбегала в комнату, нашла короткую тонкую сорочку и переоделась в нее – дух не дух, а все ж мужского рода, негоже перед ним булками голыми крутить. Потом заскочила на склад – взяла новое полотенца и кусок хорошего мыла и вышла на задний двор.

– Транжира, – возмутился Байхо, когда увидел добро, – хозяйки прежней на тебя не хватает!

– Не ворчи, а? И так тошно. – Я повесила полотенце на забор, а сама отошла так, чтобы не забрызгать его. – Лей давай.

Встала. Руки, ноги растопырила, глаза прикрыла в предвкушении. Сейчас будет водичка, тропический душ…

А этот гад взял и как из брандспойта окатил меня, едва не сбив с ног.

– Эй! – завопила я, отплёвываясь и выставляя руки перед собой в тщетной попытке укрыться. – А ну прекрати!

Ладно хоть вода теплая.

Спустя несколько секунд струя затихла. Я стояла мокрая, с сосульками волос, прилипших к лицу, и тяжело дышала:

– Ну дождешься у меня! Я такое тебе устрою!

– Считаю до тридцати и смываю! – Бяка явно забавлялся. – Советую не тратить время на болтовню и начать мылиться. Один, два, три…

Ах ты, гад текучий!