Хранительница
– Что случилось? – быстро повернувшись в нашу сторону, спросил парень.
Его серые глаза устремились на меня прежде, чем переместиться на девушку рядом со мной. Только едва он успел отвести взгляд в сторону, тут же вернул его обратно.
По собственному желанию.
Не по моему.
Он замер на своём месте, больше ни о чём не спрашивая, когда его зрачки резко увеличились, словно внутри него произошёл всплеск дофамина.
– Не смотри на меня.
– Не могу.
Я сглотнула, дёрнув за ручку, за которую держалась всё это время. Дверь была заперта.
– Выпустите меня.
Никто из них не хотел меня слышать.
Парень словно оказался в трансе, а девушка решила не объяснять ему, что случилось, потому что сейчас ему было будто не до этого, однако она заговорила со мной:
– Ты нам должна.
Гнев зародился во мне.
– Я спасла тебя! – напомнила ей. – Ничего я вам не должна!
Молодой человек напротив подал признаки жизни и усмехнулся, словно его забавляло то, что происходило в салоне его же машины. А я, желая скорее выбраться из неё, снова стала дёргать ручкой в надежде, что он взбесится, не выдержит и откроет двери.
Мужчин раздражало такое отношение.
Только этому, казалось, было всё равно.
– Я не просила тебя.
Да, не просила, но… откуда я могла знать, что её устраивало всё, что тот ублюдок делал с ней? Или нет? Или…
– Он выживет, – пообещала ей. – И я могу удалить записи с камер наблюдения.
Придётся пробраться в кабинет охраны, однако прямо сейчас это казалось в разы легче, чем выбраться из этой машины.
– Это меня не волнует.
– Нет?
Её не пугали последствия? Как это? Кто не боится загреметь в тюрьму за умышленное причинение вреда?
– Нет.
– И зачем ты потащила меня за собой?
– Ты идеально подходишь.
Идеально подхожу для чего?
Трудовая эксплуатация? Сексуальное рабство? Использование в медицинских экспериментах?
– Ты похожа на русскую. Они пользуются спросом.
– У кого?
Девушка хмыкнула, глядя на меня.
– У всех.
Я замерла, перестав пытаться выбраться из машины, словно её слова были пощёчиной, остановившей меня от сопротивления. Чувство удушья охватило меня, и страх начал заполнять все мои мысли.
Сексуальное рабство хуже домогательств, с которыми я уже успела столкнуться в клубе и на улице.
Нет, на самом деле это хуже чего‑либо.
Что бы ни пришло вам в голову, использование вашего тела без вашего на то согласия – самое болезненное и унизительное самоощущение.
Осознание, что ты не можешь контролировать своё тело, лишает тебя не только физической власти, но и внутреннего равновесия.
Как будто ты живешь не своей жизнью, а существуешь в теле, которое является лишь объектом для удовлетворения чужих потребностей.
Я не дам воспользоваться собой.
Не дам!
– Моя фамилия – Асторе! – выкрикнув прямо в лицо девушке, сидящей напротив, пригрозила я.
На мгновение мне показалось, что она собирается дать мне настоящую пощёчину, но – нет.
В салоне стало тихо, будто они испугались, как обычно это делали другие, пока незнакомка не усмехнулась, посмотрев на своего друга, который за всё это время так и не оторвал от меня глаз.
– Правда?
На протяжении последних полутора лет никто не переспрашивал меня. Думаю, этот Асторе был по‑настоящему страшным ублюдком.
Они были ещё страшнее? Возможно, его враги?
Но отступать было уже поздно, поэтому…
– Правда, – уверенно подтвердила я, несмотря на то, что лгала.
В какой‑то момент я сама стала верить в то, что Асторе защищал меня, потому что это успокаивало и помогало чувствовать себя в безопасности. Отчасти. Его личность – оберег.
Девушка прищурилась.
– Как давно?
– Что?
Как давно я ношу эту фамилию?
– С рождения.
Если быть точнее: со дня своего второго рождения. Однако им об этом знать необязательно.
Незнакомка напротив впала в смятение. Её темные густые брови опустились на карие глаза, которые в темноте казались и вовсе чёрными.
Она не верила мне. Тем не менее перестала задавать вопросы, ответы на которые я вообще не должна была ей давать.
– Если не хотите неприятностей, отпустите меня. Я удалю записи, и мы сделаем вид, что никогда не встречались.
А вот что делать с тем ублюдком, я ещё не решила. По‑хорошему он должен очнуться с минуты на минуту.
– Не волнуйся, – промурлыкала девушка. – Никто не станет заявлять о нападении.
Почему?
– Если, конечно, ты сама этого не сделаешь.
– Я не стану.
– Договорились.
В салоне вновь повисло молчание, будто она стала раздумывать о том, как поступить со мной дальше.
