Имперский вор. Том 3

– Ровно наоборот, – возражаю я. – При любой атаке базовым плетением вы выплёскиваете свою силу в противника, истощая дар. Вспомните, как три дня назад Серж валялся на полу, выпустив всего с десяток сосулек. При этом совершенно неважно, попал он в противника или промазал. Всё равно потом потребуется медитация и восстановление. Но оружие – лишь продолжение вашей руки. Всё, что вам нужно, – контроль эфира. Тогда он остаётся при вас, превращаясь в эфирное оружие, и расходуется лишь при соприкосновении с противником. Что, согласитесь, гораздо экономнее.

– Слушай, Каменский… – внезапно говорит Серж Палей. – Откуда ты вообще столько знаешь?

– Читал много, – отмахиваюсь.

– Ага‑ага… Трактат великого одарённого Сунь Цзы «Искусство войны». Прям на китайском. Да?

– Тебе шашечки или ехать? – отвечаю расхожей фразой. – Хочешь побеждать – забей на Сунь Цзы и просто работай. Иначе так и будешь всю жизнь волчьим хвостом в дуэлях размахивать.

 

⁂

 

Что такое дежавю? Это когда утром, во время зарядки на плацу, к КПП подлетают аж два внедорожника. Да, дверь в казарму никто не открывает с ноги, но то, как капитан Баканов со своими бычками в хаки пробивает себе путь через КПП, видят все. И я, и аристо, и командный состав.

– Чё им снова надо‑то? – бурчит Токсин.

– Нежданчик? – хмыкает Оленев. – Видимо, не так уж невиновен ваш любимый Каменский.

– Молчать! – обрывает шепотки и трёп Зверевич.

Но Баканов уже победил КПП и в сопровождении аж шестерых быков навострил лыжи в нашу сторону.

Молча наблюдаю за этим явлением следаков народу. Интересно, что случилось. Вроде бы адвокат Урусов был совершенно убедителен и не оставил никаких недоговорённостей. Так в чём тогда дело?

– Господин Каменский? – Капитан наконец подходит к нам, на ходу разворачивая какую‑то бумажку.

– Я вас слушаю. – Выступаю вперёд из короткой шеренги парней.

– Капитан, потрудитесь объяснить мне цель вашего присутствия на территории вверенного мне лагеря, – цедит Зверевич, предупреждающе выставляя в нашу сторону ладонь.

– Держите. Ордер на обыск. – Баканов вручает майору свою бумажку.

Быки тем временем берут нас в кольцо.

– Да что случилось? – развожу руками. – Капитан, скажите по‑человечески.

– Курсант Каменский, будьте добры пройти в штаб, – говорит Зверевич, пробегая глазами бумажку.

– Есть пройти в штаб, – отвечаю.

Ясно. Значит, случилось что‑то, о чём нельзя говорить при парнях. Ну… в штаб так в штаб. Это и в моих интересах.

Пока я иду, «стадо» быков тянется следом. Оглядываюсь и фыркаю. Я в этом мире всего месяц с небольшим, а уже пугаю власти так, что для задержания восемнадцатилетнего курсанта требуется шестеро полицейских.

Дежавю усиливается, когда мы заходим в офицерку и Баканов заявляет:

– Ночью из отделения было похищено вещественное доказательство.

– Что вы имеете в виду? – надавливаю я, потому что на этом у капитана, похоже, заканчиваются слова, и он замолкает.

– Сумку твою украли, Каменский! – не выдерживает он. – Где ты был этой ночью?

– Да здесь я был! – ухмыляюсь. – И доказать это может любой офицер, сержант или курсант. Даже раздатчица в столовой скажет вам, что еще в восемь вечера я спокойно уплетал там борщ. Вы не туда приехали, господин капитан. Советую вам вернуться в столицу и поискать своего злоумышленника там.

– Для начала мы поищем в казарме, – ощеривается Баканов.

Пожимаю плечами. Если у них есть ордер на обыск – вариантов нет. Но мне прятать нечего. Более того: кража случилась очень даже в мою пользу. Добраться до столицы мне было не на чем. Да и времени не хватило бы. Так что кража сумки‑артефакта лишь докажет мою невиновность.

– Необязательно красть самому, – снисходит капитан. – Есть много способов договориться с нужными людьми.

– Хотите рассказать мне о них на будущее? – открыто ржу ему в лицо. – Научить, так сказать…

– Курсант Каменский! – обрывает Зверевич.

Ясно, ясно… не нарываюсь. Хотя очень хочется. Но поскольку я никого для кражи не нанимал, вывод один: или это кто‑то заинтересованный в необычном артефакте (к примеру, люди графа Горчакова), или это…

…Шанк. Тем более что с момента приезда в лагерь я его не видел. То есть видел следы его жизнедеятельности в виде пары часов, сложенных в моей тумбочке, но не саму божественную длань. Украденное я тихо выбросил на плац. Хозяева подберут.

Час капитан Баканов пытается поймать меня на лжи и сыплет кучей вопросов. Спокойно отвечаю, чем привожу его в бешенство.

Далее приходится ещё час простоять около казармы, пока Баканов и его люди переворачивают там всё вверх дном. Ищите‑ищите. Даже если сумку спёр Шанк, не думаю, что он оставил её в казарме. Он способен спрятать вещь так, что её не найдут никакие сыскари. Даже если она и находится сейчас в лагере.

Ещё три часа следаки обыскивают территорию лагеря. Баканов о чём‑то довольно долго переругивается со Зверевичем, но это происходит далеко от нас, потому суть спора остаётся неизвестной.

Парни поглядывают на меня, явно ожидая ответов на невысказанные вопросы.

Пожимаю плечами и говорю:

– У следака обострение деменции. Почему‑то он решил, что я могу находиться одновременно в двух местах.

Зверевич и Баканов уже направляются в нашу сторону. Точнее, в сторону КПП, около которого мы и столпились.

– …И держите своих сопляков в узде! – доносится до нас голос Баканова.

– Вы забываетесь, капитан! Попрошу вас выбирать выражения! – неожиданно рявкает рядом Лекс Львов.

А потом поступает совершенно неожиданное предложение от Зверевича:

– Хотите попробовать подержать в узде «этих сопляков» сами, господин капитан? Думаю, парни согласятся на спарринг с вашими людьми. Эти ребята – гордость нашей империи. Не просто так их ждёт обучение в Императорском училище. Или вы сомневаетесь в выборе его величества? Он лично отслеживает списки поступающих.

– Спарринг? – хмыкает Баканов. – Среди моих людей нет одарённых, кроме меня.

– Нервничаете? Зато у вас есть блокирующие дар артефакты.

Майор явно берёт капитана на слабо́. Теперь тому остаётся или признать, что он боится драться с восемнадцатилетками, или задействовать блокирующие дар артефакты – то есть опять же признать, что он боится нашего дара. Боится каких‑то там «сопляков».

Над лагерем повисает напряжённое молчание.

– Согласен на спарринг под блокирующим артефактом, – выступаю вперёд. – Господин капитан, можете выбрать любого из своих людей, если не хотите сами.