Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки»
Оглядываю комнату. На кровати Ритты небрежно брошена шаль. Хватаю её. То что нужно. Дверь на чёрную лестницу открывается так же бесшумно, как и предыдущая. Спасибо Ксаррен, ты позаботился о спокойном сне малыша. Петли твоя прислуга смазала на совесть.
Сбегаю по ступенькам в сад. Останавливаюсь только на пару мгновений, чтобы тут же на весу закутать Дэйрона в тёплую шаль. Удивительно, но малыш не просыпается. Скрываю его под плащом и выскальзываю на улицу.
На заднем дворе ни души. “Пожалуйста, ну пожалуйста, – обращаюсь я к тому, кто зачем‑то перенёс меня в этот мир. – Пусть больше не будет никаких сюрпризов”.
И, похоже, меня слышат. Небо уже совсем посветлело, и обычно в такое время приходят те слуги, которые живут вне поместья. Но мне везёт. На тропинке пусто.
Бегу к калитке для слуг. Под ногами хрустит выпавший за ночь снежок.
Ноги почти сразу же замерзают в сапогах не по погоде, но это ерунда по сравнению с тем, что Дэйрон может простыть. Шали явно недостаточно. Хорошо, что плащ очень тёплый. Плотнее закутываюсь в него, стараясь не оставить ни щёлочки. Мороз пощипывает мои щёки, но телу тепло, а значит и Дэйрону тоже.
Без приключений выскальзываю из калитки в переулок. Уже через несколько шагов я убеждаюсь, что высшие силы меня не оставили. Из‑за поворота появляются две женщины с корзинками, доверху набитыми овощами. И я обострившимся внутренним чутьём догадываюсь, что спешат они с рынка, чтобы доставить к герцогскому столу свежую зелень. Они не могли видеть, откуда вышла, а значит сейчас я для них просто обычная прохожая.
Надвигаю на глаза капюшон. Дэйрон полностью укрыт полами плаща. И вряд ли кому‑то придёт в голову, что я герцогиня. Уже, наверное, бывшая. Одежда на мне добротная, но не из гардероба леди.
И действительно, женщины болтают о какой‑то ерунде настолько увлечённо, что ни одна даже головы не поворачивает в мою сторону. Хотя… я ведь не слежу за временем. Мне кажется, что прошла целая вечность. Но что, если те десять минут всё ещё длятся?
Разминувшись со служанками, я сворачиваю в переулок, который по сведениям, выуженным из памяти Алтеи, ведёт прямиком к главной площади.
Страх, что в любую минуту подлог могут обнаружить, заставляет колотиться моё сердце и одновременно мешает вдохнуть воздух, чтобы облегчить его работу. Волосы на затылке встают дыбом при мысли о возможной погоне.
Очень хочется сорваться на бег, но я сдерживаюсь, чтобы не вызвать подозрений. Навстречу попадается всё больше и больше народа. Просторный плащ надёжно скрывает малыша. Надеюсь, встречные видят во мне всего лишь не в меру располневшую матрону.
Вот только Дэйрон начинает просыпаться, издавая звуки, похожие на мяуканье. Ещё немного и малыш подаст голос.
– Потерпи, маленький, – негромко говорю я в надежде, что материнский голос хоть немного успокоит сына. – Ещё немного. Сядем в экипаж, и я тебя покормлю.
Покачиваю его на ходу, и сын затихает.
А у меня возникает тревожная мысль.
Чем я вообще собираюсь его кормить? У меня ни еды, ни денег.
Остаётся надеяться, что те добрые люди, которые помогли мне сбежать и даже об экипаже позаботились, понимают, что в дороге мне надо что‑то есть. Правда, о ребёнке мне придётся самой думать.
Но сначала надо уехать как можно дальше от опасного места.
Дома расступаются и я оказываюсь на главной площади, где меня ждёт очередная неожиданность. В специально отведённом месте переминается с ноги на ногу десяток лошадей и запряжены они соответственно в десяток экипажей.
И какой из них ждёт меня? Три экипажа с открытым верхом я отметаю сразу же, в них я буду слишком заметна, да и замёрзнуть недолго. Почтовая карета тоже не подходит. Остаются ещё несколько карет, окна которых задёрнуты изнутри занавесями, и два больших дилижанса, рядом с которыми толпятся люди.
Наверняка мне нужна одна из зашторенных карет. И скорее всего в памяти Алтеи должно быть что‑то, что поможет выбрать нужную. Но память пока молчит.
Стоять в стороне от всех опасно. Я на виду. И рано или поздно кто‑нибудь обратит на меня внимание, да ещё не дай бог узнает. Наверняка Ксаррена и его жену многие в городе знают в лицо.
Натягиваю капюшон пониже и направляюсь к дилижансам. Здесь кипит работа: на крыши поднимают и закрепляют тюки и саквояжи. Мужчины принимают в этом активное участие, а женщины одна за другой занимают места внутри. И эти места скорее всего учтены и уже раскуплены.
Надо спешить. Дэйрон начинает возиться и подавать голос. Вокруг шумно, и его пока не слышно. Но ситуация всё опаснее. Перемещаюсь между людьми, приглядываясь к каретам. Я должна как‑то понять, какая из них. Должен быть знак.
И в этот момент высшим силам надоедает обо мне заботиться. С той стороны, откуда я пришла доносится топот копыт и на площадь вылетает несколько всадников в форме местной полиции.
Они осаживают коней возле стоянки экипажей. Старший рявкает:
– Проверить всех пассажиров. Не выпускать ни одну из карет без досмотра.
Глава 5
Неужели это за мной? Так быстро?
Хотя… Скорее всего, сначала хватились Дэйрона, а затем побежали в подвал.
Если бы я послушалась своих спасителей и сбежала бы одна, у меня точно было бы несколько часов форы. Только могла ли я так поступить?
Правда остаётся вероятность, что я ошибаюсь и они ищут кого‑нибудь другого.
– Нам нужна молодая женщина с маленьким ребёнком, – объявляет старший. И я понимаю, что надежд на счастливый исход почти не остаётся.
Один из полицейских рывком открывает дверцу ближайшей к нему зашторенной кареты. Остальные ввинчиваются в толпу. И только их начальник так и сидит верхом на лошади, обозревая людей.
Опускаю глаза вниз, чтобы случайно не встретиться ни с кем взглядом и начинаю бочком пробираться в противоположную от стражей порядка сторону. Возможно, получится скрыться в ближайшем переулке.
Меня толкают, непроизвольно стискиваю сильнее сына, и Дэйрон издаёт громкий мяукающий звук. В то же мгновение чья‑то рука стискивает мой локоть.
Холод пробегает по спине, заставляя каменеть все тело. Всё. Попалась.
Жду, что вот сейчас вцепившийся в мою руку человек закричит: “Вот она! Держите её!”
Но вместо этого крик раздаётся с другого края бурлящей недовольством толпы.
– Держи его!
Свист, топот бегущих ног, стук копыт уносящейся лошади. Внимание всех теперь обращено в сторону переполоха.
