Извращенные эмоции
– Еще бы. Он просто мерзкий ублюдок, – скривился Фабиано.
– Мы не можем вот так вот просто приехать в Чикаго и забрать оттуда их Консильери[1]. Ты ведь это понимаешь, да? Данте примет все возможные меры, чтобы его защитить. – Мне пришлось это сказать, потому что становилось все очевиднее, что ни Римо, ни Фабиано не примут мудрого решения, когда речь идет об уничтожении Филиала. – Единственный логичный выбор – отправить меня в Нью‑Йорк, чтобы я встретился с Лукой. Я не подвержен эмоциям. Если потребуется, я смогу снизить градус ситуации.
Римо покачал головой.
– Я – Дон. И я должен быть на передовой. В подобной ситуации только сраный трус отправит куда‑то собственного брата, чтобы не рисковать своей жалкой задницей.
– А как же моя жалкая задница? – пробормотал Фабиано.
– Твоя задница в безопасности благодаря твоей сестре. Что бы Лука ни говорил, он всегда дважды подумает прежде, чем пустить тебе пулю в лоб. А вот в случае с Нино его ничто не сдерживает.
– Он меня не застрелит. Его следующая партия должна будет пересечь наши границы в ближайшие дни… Если верить нашим информантам в Мексике. Мы ее перехватим и возьмем в заложники его людей вместе с товаром до того, как встретимся с ним, а потом я отдам приказ освободить их в качестве жеста доброй воли.
– Наркота и несколько шестерок в заложниках не помешают Луке тебя убить, – проговорил Фабиано.
– Посмотрим, – изрек я. – Это единственное логичное решение.
– Твоя гребаная рассудительность меня просто бесит, – процедил Римо.
– Я – будущий муж, так что логичным выбором было бы отправить именно меня. Мы делаем это на моих условиях, Римо. Я не позволю вам двоим все испортить своей эмоциональностью.
– По‑моему, он нарочно выводит меня из себя, – обратился Римо к Фабиано. Тот кивнул:
– Да, похоже на то.
– Тебя не так уж сложно взбесить, Римо.
Он взглянул на меня, сощурившись.
– Логично было бы отправить кого‑нибудь вместе с тобой. Тебе не стоит ехать туда в одиночку. Возьми Фабиано.
Фабиано закатил глаза:
– Ага, возьми меня. Я ведь пуленепробиваемый только потому, что я гребаный Скудери.
– Возможно, твое присутствие разбередит слишком много ран Луки. Мы же не хотим начать с неправильного шага.
– Мне кажется, поезд уже ушел, – сказал Фабиано.
– Хочешь поехать со мной в Нью‑Йорк? – с сомнением спросил я.
– Я бы предпочел поехать в Чикаго и убить своего отца, но если эта безумная свадьба между тобой и какой‑нибудь несчастной женщиной из Семьи приблизит меня к этой цели, то я поеду в Нью‑Йорк и поговорю со сраным Лукой Витиелло. Но не думаю, что он будет очень рад меня видеть. Он ни на одну гребаную секунду не поверит, что я изменился.
– А ты и не изменился. Если учитывать, как ты ведешь себя с Леоной, ты так и остался жестоким ублюдком, так что Витиелло не стоит тебе доверять, – высказал я свое мнение.
Фабиано смотрел то на меня, то на Римо.
– Так я еду или нет? Надо придумать, как сообщить об этом Леоне, чтобы ее не шокировать.
Римо покачал головой:
– Я должен поехать туда в качестве Дона.
– Вашу встречу мы прибережем на другой раз, когда Витиелло убедится, что польза семейных связей перевешивает удовольствие, с которым он отрезал бы тебе голову.
– Насколько я понимаю, это значит, что я поеду. – Фабиано встал. – Искренне надеюсь, что благодаря этой чертовой пытке у меня появится возможность убить отца, иначе вы оба останетесь передо мной в огромном долгу.
Я все еще не был уверен, что присутствие Фабиано нам как‑то поможет. Да, он был братом Арии, но даже это не сможет обеспечить ему пожизненную защиту. О том, чтобы взять с собой Римо, не могло быть и речи. Мне нужно было убедиться, что Лука и Фабиано учтут мои доводы и не дадут своим непредсказуемым эмоциям взять верх.
Киара
Я, как всегда, стояла в стороне, достаточно далеко от танцпола, чтобы никто не посчитал своим долгом пригласить меня на танец, и не отрывала глаз от Джулии, танцевавшей со своим мужем, Кассио. Наши взгляды на мгновение встретились, и она улыбнулась. К моменту, как мне пришлось переехать к тете Эгидии и дяде Феликсу шесть лет тому назад, она уже съехала, но, несмотря на это, мы остались близкими подругами. Она стала мне ближе, чем кто‑либо, особенно – мои старшие братья. После того, как нашего отца убил мой кузен Лука, им разрешили остаться в Атланте. Я вздрогнула от этого воспоминания.
Джулия была одной из немногих, кто смотрел на меня с добротой, а не с презрительной усмешкой. Я подавила желание обнять себя за плечи: казалось, мерзла я постоянно. Даже музыка не могла меня успокоить. Мне так хотелось поскорее оказаться дома и прикоснуться к клавишам пианино.
Моя спина напряглась, когда я заметила, что Лука направляется в мою сторону. Видимо, его жена, Ария, из жалости ко мне попросила его пригласить меня на танец. Лучше бы он этого не делал.
– Не хочешь потанцевать? – Он протянул мне руку.
С тех пор, как в прошлом году мне исполнилось восемнадцать, я была обязана посещать общественные мероприятия. Даже тетя Эгидия и дядя Феликс уже не могли найти предлогов, чтобы меня туда не отпускать. Меня по‑прежнему многие избегали, хотя и не в открытую, но я ловила на себе взгляды, когда люди думали, что я не обращаю на них внимания.
– Это честь для меня, – тихо ответила я, приняв его руку. Мое тело противилось физическому контакту, но, взяв его под контроль, я последовала за Лукой на танцпол. Он был моим двоюродным братом, и я знала его всю свою жизнь, хоть мы и не были близки. У нас в семье было слишком много кузенов, чтобы поддерживать тесную связь с каждым.
Я постаралась приготовиться к тому мгновению, когда его рука окажется у меня на талии, чтобы не отпрянуть от него. Но как только его ладонь коснулась моего бедра, все мое тело судорожно сжалось. Лука взглянул на меня, но не отстранился. Видимо, он привык к подобной реакции. Учитывая его репутацию и размеры, даже обычная женщина захочет от него убежать. Я попыталась расслабиться в его объятиях, пока мы танцевали, но, осознав, что эту битву мне не выиграть, в конце концов сдалась.
– Твой отец был предателем, Киара. Я был вынужден его убить.
[1] Руководящая должность в мафии, советник босса.
