Извращенные эмоции

– Ты и правда считаешь, что жениться – хорошая идея?

– Это…

– Только не говори мне, что это логичный выбор, – пробормотал Фабиано. – Я хочу знать, правда ли ты считаешь, что сможешь вот так жить с женщиной. Ты облажался, Нино. Не так, как Римо, но все же чертовски облажался. Блин, да даже я облажался, и это мне чуть не стоило Леоны. И мне до сих пор бывает охрененно трудно поддерживать наши отношения в нормальном состоянии, потому что я продолжаю говорить или делать вещи, которые выводят ее из себя. И давай по‑честному: по сравнению с тобой я, черт возьми, сама адекватность. Женщины не такие, как мы. Им подавай сраного рыцаря на белом коне. Они хотят цветов и всякого эмоционального дерьма. Им нужны признания в любви. Но от тебя будущая жена этого не дождется. Если честно, я думаю, что большинство женщин покончили бы с собой через несколько недель после того, как вышли бы за тебя замуж, лишь бы только не оставаться под одной крышей со всеми вами, ублюдками из семьи Фальконе.

– Насколько мне известно, браки по расчету – это не про эмоции. Они опираются на традиции и рациональность. Женщина, которую отдадут мне в жены, будет знать, чего от нее ожидают. Поймет, что это – просто бизнес, а она – пешка. И можешь быть уверен, я сделаю так, чтобы моя жена не покончила с собой, пока она будет нужна нам живой для поддержания мира.

Коснувшись виска, Фабиано вздохнул.

– Может, тебе тоже стоило бы держать свои мысли при себе. Большая часть того дерьма, что из тебя льется, никого не утешит, а уж особенно – женщину.

Я напрягся, притормозив на арендованной нами машине возле заброшенной электростанции в Йонкерсе. После того, как мы приземлились в Нью‑Йорке, Ромеро прислал мне сообщение, что именно там с нами встретится Лука. Здание было ветхим, а на территории не было ни души. Надо признать, Лука выбрал неплохое место, где можно пытать и убивать.

– Ну, охренеть. – Фабиано скривил губы. – Я не планировал сегодня умирать.

– Никто из нас сегодня не умрет, – пообещал я, выходя из автомобиля.

Я осмотрелся вокруг. На крыше здания затаились два снайпера. Как только Фабиано сделал шаг в мою сторону, ворота старинного промышленного здания распахнулись и оттуда вышли трое мужчин. Я узнал в них Луку, Маттео и Ромеро.

– Полагаю, ты заметил, что снайперы целятся нам в головы, – пробурчал Фабиано. Несмотря на эти слова, выглядел он расслабленно. Я кивнул.

Трое мужчин остановились метрах в десяти от нас. Лука бросил на меня короткий оценивающий взгляд, прежде чем, прищурившись, посмотреть на Фабиано.

– Ты помнишь, что я тебе сказал, когда ты в прошлый раз был в Нью‑Йорке?

Маттео и Ромеро держали в руках пистолеты, причем у первого был такой вид, словно он с радостью пустит пулю в голову Фабиано. Я знал, что это чувство было взаимным.

Фабиано кивнул:

– Ты сказал мне, что я покойник, если вернусь в Нью‑Йорк.

Лука кивнул в ответ.

– И вот ты тут, напрашиваешься на то, чтобы тебя убили.

– Мы тут для того, чтобы предложить вам перемирие, Лука, – сказал я, прервав то, что, вне всяких сомнений, уже скоро превратилось бы в не слишком приятный разговор. – Будучи Консильери Каморры, я имею право вести переговоры о заключении мирного договора между нашими семьями.

Фыркнув, Маттео переглянулся с Ромеро.

Лука сделал шаг вперед.

– Ты и правда думаешь, что я соглашусь сотрудничать с Каморрой после того сообщения, которое Римо передал мне в прошлый раз? После того, как вы угрожали моей жене?

– Римо просто хотел проверить, что ты за человек. Он не хотел тебя оскорбить или причинить вред твоей жене. – В этом была лишь доля правды, но сейчас не имело смысла раскрывать ее Луке.

Он усмехнулся.

– Все, что ты говоришь, – ложь. Я знаю, что вы перехватили одну из моих поставок наркотиков. Пока мы тут разговариваем, ваши люди уже наверняка расчленяют моих солдат. У меня нет ни одной причины тебе доверять.

– Я никому не доверяю, Лука, а для перемирия доверия не нужно.

Мы с Лукой обернулись, услышав чей‑то голос. Римо, на котором не было ничего, кроме черных трусов, неторопливо направлялся в нашу сторону.

– Как видите, я не вооружен. – Мой брат был еще и босым. Я прищурился, глядя на него. Это просто безумие. Я не мог понять, зачем вообще тратил время на то, чтобы строить какие‑то планы, если Римо все равно поступал по‑своему.

– Я когда‑нибудь убью этого долбанутого ублюдка, – процедил Фабиано. – Он только что, черт возьми, подписал нам смертный приговор.

Ухмыльнувшись мне, Римо похлопал меня, а потом – и Фабиано по плечу и двинулся в сторону Луки и всех остальных.

– Я решил, что было бы неплохо поговорить с глазу на глаз, Лука. Как один человек чести – с другим. Как Дон – с Доном.

На лице у Луки отразилась ненависть, впрочем, не без тени уважения.

– А я‑то думал, что ты – трус, отправивший к нам своего Карателя вместе с собственным братом, чтобы они вместо тебя вышли на поле боя.

– Я – много кто, Лука. Но точно не трус, – процедил Римо.

– А знаешь что? Почему бы нам просто не пустить тебе пулю в лоб и не помочь Лас‑Вегасу с поисками нового Дона. Не такого долбанутого. – Маттео нацелился в Римо. Ромеро в этот момент направил пистолет на меня.

Фабиано тоже достал оружие, но Римо покачал головой. Я подошел к нему.

– Убивать нас просто бессмысленно. – Я спокойно посмотрел на него. – Если мы погибнем, Савио свяжется с Кавалларо и предложит им сотрудничать. Даже тебе будет не под силу одновременно противостоять и Каморре, и Филиалу.

– Твоему брату всего шестнадцать. Он не сможет управлять Каморрой.

– Мне было семнадцать, когда я начал бороться за то, чтобы вернуть свою землю. А тебе было семнадцать, когда ты перерезал горло человеку. Савио – из семьи Фальконе. Он – прирожденный убийца, Лука. Он сможет контролировать Каморру. Репутация Фальконе высока как в Лас‑Вегасе, так и за его пределами, – проговорил Римо.

Лука прищурился, но я воспринял тот факт, что он нас все еще не убил, как хороший знак.

– Ты хочешь рискнуть сотрудничеством между Филиалом и Каморрой? С Данте Кавалларо не получится заключить перемирие, пока ты не отправишь к нему невестку и Дона, – я кивнул в сторону Ромеро.

Лука по‑прежнему ничего не отвечал. Похоже, он решал, пора ли с нами покончить. Мой палец спокойно лежал на спусковом крючке, но, учитывая снайперов на крыше, даже мои навыки нас не спасут.