Как приручить училку
– Родионовна, тот перец только что зашел в номер напротив. Думаешь, он тебя не спалит? Да что там в том номере такого, что ты готова вора‑медвежатник из себя изображать?!
– Мне очень надо. Правда, Ринат! – взмолилась она.
Правильно классики говорили: все проблемы в жизни из‑за женщин. Потому что они нам мозг и кое‑что еще в крендель заворачивают так, что мы готовы идти даже на преступления ради одной улыбки любимой.
– Надо – будет. А сейчас пойдем, Сонька Золотая Ручка, а то попалишься.
– Ринат!
– Что? Достану я тебе цветочек аленький, обещаю. А сейчас пойдем, а то, судя по твоему настроению, ты зубами собралась замок отгрызать. Пожалей зубки, стоматологи нынче дорогие, много воровать придется, а это дополнительный срок. Что там у тебя в этом номере? Любимый томик Ницше? Редкое издание немецкого эротического словаря? Запчасти от ядерной бомбы?
– Паспорт! – топнула она ножкой.
Нижняя губа Родионовны задрожала, а я мгновенно пришел в себя:
– Быстро ко мне в номер!
Схватил Арину за руку и потащил за собой на верхний этаж.
– Барсов, не вмешивайтесь, пожалуйста! – По дороге пыталась она призвать меня к здравомыслию.
– Родионовна, мы с тобой вдвоем номер взламывали, может, перейдем уже на ты?..
Глава 3
Арина
Боже, боже, боже!.. Ну почему в этой гостинице я встретила именно его? Я уже и думать забыла о своем бывшем студенте, а он взял и появился, как черт из табакерки. Плохо! Это очень‑очень плохо!
Ринат Барсов вел меня по лестнице, напрочь игнорируя мои робкие попытки вырваться. Его мне сейчас только для полного счастья не хватало!
Мы поднялись на наш этаж, я попыталась свернуть к своему номеру, но меня перехватили за талию и волоком затащили в логово этого нахала.
Сам же нахал встал так, чтобы я точно не сбежала, скрестил руки на груди и смотрел своим фирменным взглядом, от которого у многих могли бы подогнуться колени, но не у меня. Мои и так дрожали – впрочем, как и руки и все остальные части тела.
– Не стесняйся, подельница. Входи, чувствуй себя как дома, – хищно ухмыляясь, он приглашающе махнул рукой.
– Барсов, я, наверное, к себе пойду. Уверена, ты очень занят.
– Я свободен, Родионовна. До пятницы я только твой, – он нахально мне подмигнул, сделал шаг вперед, заставляя продвигаться вглубь номера.
Подумал и огорошил:
– А где очки? Ты очки в универ всегда носила.
– У меня стопроцентное зрение, я их для солидности носила. И чтобы такие нахалы, как ты, внимания не обращали.
– А я, значит, разглядел красоту, – удовлетворенно заметил он. – Чай? Кофе? Спиртное? Или ты перед делами не пьешь?
– Прекрати издеваться немедленно! – топнула я ногой, отходя все дальше от входной двери.
– Раз пошли на дело я и Рабинович, – издевательски пропел Барсов. – Рассказывай, что за ебанат натрия стырил твой паспорт?
– Барсов, я впечатлена вашими познаниями в химии, но все же я сама решу свои проблемы, ладно?
– Прохладно. Я уже твой подельник, срок нам вместе по‑любому мотать за попытку проникновения в чужой номер, так что завязаны мы надолго, Родионовна. А если еще раз сама поцелуешь – я всю вину на себя возьму, мамой клянусь.
Я смутилась и, кажется, покраснела, вспоминая, с какой страстью он целовал меня там, в коридоре. Стыдно было даже себе признаваться, но на мгновение я забыла, что пару секунд назад мы лезли в чужой номер, а мое тело отреагировало на его поцелуи не так, как подобает приличной женщине в компании главного хулигана университета.
Не вовремя это все! Очень не вовремя! У меня слишком много проблем, а Ринат – не тот человек, с которым мне бы хотелось своими проблемами поделиться.
– Барсов! Прекратите цирк немедленно! – потребовала я. – Уж точно не вам переживать о сроке. Отец отмажет, даже если вы все номера в этой гостинице обчистите.
– Не отмажет, все! Бизнес отжали, денег нет. Что ты так смотришь? Я теперь скромный таксист.
– Скромный? – иронично уточнила я.
– Ладно, просто таксист, – послал он мне лучезарную улыбку.
Подошел к столику и щелкнул кнопкой чайника.
– И что ты делаешь в гостинице? Зачем номер снял?
– Квартиры тоже нету, – развел он руками, – вот, перебиваюсь случайными ночевками – душ там принять, зубы почистить. Говорю же – фирму дядька мой у отца отжал, нас с голой жо… пардон, мадемуазель, – оставил нас без средств к существованию. Батя уехал с мамой к бабушке жить, а я тут вот удачно переночевать заехал, тебя встретил. Я скучал, Арина, – другим тоном закончил он.
– Как оставил? Ты серьезно? Твой отец же…
– Ну вот так вышло. Так что не мажор я больше, а обычный таксист. Но тебе готов помочь по старой памяти. Денег нет, зато фантазия осталась, и мотивация есть. За поцелуй, а лучше два, я тебе что хочешь украду. Так кто удерживает в заложниках твой паспорт?
Я сканировала Рината взглядом, силясь понять, врет он или говорит правду. А этот засранец хлопал ресницами и улыбался, всем видом показывая, что такой замечательный и улыбчивый парень врать не будет.
– Я очень тебе сочувствую, – аккуратно садясь в кресло, призналась я.
– Я справлюсь, не волнуйся, – легко махнул он рукой, – не все еще потеряно, но если вдруг увидишь меня где‑то у метро, просящего милостыню, – уж не пройди мимо. Но я кручусь как белка в колесе, видишь, даже телефон не продал.
Он достал из кармана дорогой мобильник, нахмурился, отправил кому‑то сообщение и пояснил:
– Клиент.
– Есть подозрение, что ты мне врешь, – призналась я.
– Есть подозрение, что ты тоже, – тут же отбил он. – Так кто в теремочке на девятом этаже живет с твоим паспортом?
– Неважно! – махнула я рукой. – Все равно время уже потеряно, сейчас все вернутся в номера, и мне придется придумывать другой план.
Я и этот‑то воплотила с большим трудом! Пришлось просить Ольгу Константиновну снять номер на ее имя, ибо у меня не было паспорта. После заселения я пролила на себя сок, потому что жутко нервничала, затем был душ, голубь и полуодетый Ринат Барсов.
