Как призвать Беса. Избранница Хозяина нечисти
Лина молчала, но мне ее ответ и не был нужен. Мне нужно было просто проораться.
Поэтому я с чувством ударил кулаком по рулю. Несколько раз. Руль жалобно скрипнул, и сработал короткий гудок, на который я случайно нажал в запале.
– Твой отец – министр магии Искандера, а ты об этом ни слова не говорила?!
Лина вновь ничего не ответила, только развернула ко мне ладонь так, чтобы я увидел проявленную печать магической клятвы.
– Да помню я, помню, что ты не можешь об этом прямо говорить! Дай поорать, у меня тоже стресс!
Было очень трудно уложить в голове информацию о том, что министр магии, с которым я очень часто решал рабочие вопросы, являлся отцом Ангелины. Я довольно хорошо его знал, общался с этим человеком несколько раз в месяц и стабильно хотя бы раз в неделю за завтраком и кружечкой горячего чая обсуждал вопросы развития защитной системы государства, в том числе мы много говорили о проблемах с варгами. И он был осведомлен о том, что я отправляюсь на секретное задание сегодня.
Руфус был очень сдержанным и серьёзным человеком, прекрасным и надежным деловым партнёром. И вот он – та самая тварь, которая избивала свою внебрачную дочь и которая поспособствовала пропаже Светланы и Ульяны Абрамовых?!
Мозг упорно отказывался от необходимости адекватно воспринимать эту информацию. Она казалась абсолютно нелогичной! Мозг так и кричал: ну бред же это, бред!
Это не просто какой‑то там «серьезный дядя» из числа чиновников высшего ранга. Это – дядя «серьёзнее некуда»! Министр магии являлся высшим управляющим звеном в Искандере, и он был тем, кто одобрял все мои защитно‑артефакторные инициативы. В его личном деле, в графе о личной жизни значилась информация о том, что он холостяк, и детей у него нет. Вся личная информация о такого рода вещах была изъята из архивов. Что меня не удивляло: информацию о высокопоставленных чиновниках в принципе держат за семью печатями, чтобы не могли навредить его близким людям, например. Но здесь… Когнитивный диссонанс какой‑то!
Я всё это время общался с дочерью самого министра магии? Серьезно, что ли?
Самый нелогичный вариант оказался правдой, кто бы мог подумать…
Вышел из экипажа и раздраженно хлопнул дверцей, так как мне следовало выпустить эмоциональный пар. Я швырнул себе под ноги молнию и пнул колесо экипажа – просто так, чтобы немножко полегче стало.
– Да как же так?! – возмущению моему не было предела. – Ну он же отличный политик и с виду очень достойный человек! Нет, я тебе верю, просто… В голове не укладывается…
– Именно что с виду, – тихо произнесла Лина, она тоже вышла из салона и теперь неуверенно переступала с ноги на ногу, глядя на меня исподлобья. – Он помешан на своей репутации. И готов закапывать по‑тихому любого, кто ему будет мешать. Поверь, я знаю, до каких методов порой опускается министр магии Искандера. Там, кроме красивого фасада, ничего душевного нет. Он пойдет по головам при надобности. Собственно, именно это он и делает всегда.
Лина очень осторожно говорила. Медленно, тщательно подбирая каждое слово. И, кажется, говорить об отце просто как об абстрактном министре магии Искандера она вполне могла, без имен. Это хорошо.
– А ты у нас, значит, на самом деле Ангелина ди Селинджер‑Кортейн, – горько усмехнулся я.
– Не называй меня так, – резко одернула Лина. – Я Абрамова. Не хочу ничего общего иметь с… Хм… С фамилией министра магией нашего государства.
– Как я мог так ошибаться в нем… – продолжал сокрушаться я, никак не мог успокоиться.
Лина неожиданно положила прохладную ладонь мне на плечо и тепло улыбнулась.
– Ты очень светлый человек, Бес…
– Да‑а‑а, магия моя так и кишит нечистым светом, – ехидно произнес я, намекая на исключительно тёмное происхождение моего магического дара.
– Я не об этом, – мягко прервала Лина. – Я про твою душу. Она у тебя чистая и светлая, и ты в первую очередь ищешь прекрасное в людях. Это чудесное качество по жизни, но с такими личностями, как наш министр магии, это не работает, потому что он – отменный лицемер. И типичный абьюзер.
– А абьюзеры как раз идеально умеют вести себя на людях, оставляя всю боль за закрытыми дверями своих домов, – понимающе вздохнул я.
– Всё так, – кивнула Лина.
И я заметил, как она машинальным жестом потерла бледные шрамы на запястьях.
Меня трясло.
