Кладбище чужих секретов
– Что случилось?
Мама моего лучшего друга не любит сидеть без дела. Не так давно ее пригласил один модный журнал вести рубрику «Одежда на все времена». И сейчас жизнь Ирэн состоит из съемок как в различных магазинах, так и в студии.
Объясняет она, на мой взгляд, элементарные вещи. Носить надо не то, что модно, а то, что тебе нравится и подходит. Все вокруг говорят, что пятьдесят лет – это глубокая старость, и вы, недавно отметив полувековой юбилей, тихо плачете? Не надо! Для начала посмотрите, кто говорит эти слова. Сколько лет этим гуру моды? Пятнадцать? Двадцать? Странно, что они заговорили про пятидесятилетних, для них женщина и тридцати лет уже глубокая старуха. Скажите о своем пятидесятилетнем возрасте даме за семьдесят – и услышите в ответ: «Да ты совсем девочка!» И кто называет зрелых, красивых дам «престарелыми каргами»? Кто негодует, видя их веселыми, хорошо одетыми, да еще с дорогими сумками? Или совсем юные девушки, или ровесницы «бабушек»! Первые глупы, давайте простим их, хотя юный возраст не извиняет хамства по отношению к другим людям. Но по какой причине злятся одногодки? Зависть, господа, элементарная черная зависть! Не каждая дама, которой прозвенело полвека, станет с восторгом смотреть на стройную женщину с модной стрижкой, да еще одетую в розовый брючный костюм, если она одного с ней года рождения. В голове тетки, которая разъелась до объема тюленя и большую часть времени лежит на диване, черпая информацию из телевизора, начинают роиться мысли: «Что она себе позволяет?! Она должна выглядеть как я, весить за сто кило и наряжаться во все темное!»
Ирэн теперь убегает из дома утром, но сейчас полдень, а она пришла ко мне, да еще в сопровождении человека, которого я впервые вижу.
– Ванечка, – нежно произнесла мать моего лучшего друга, – разреши представить тебе Руди!
Я вынырнул из пучины ненужных размышлизмов и бойко ответил:
– Добрый день, Ирэн! Здравствуйте, Руди! Простите, не знаю вашего отчества.
Мать Олега улыбнулась.
– Ванечка, попробую объяснить… Ох, лучше он тебе сам все расскажет! Единственное, что скажу: Рудольф – мой любимый врач. Ну, мне пора на работу!
Мать Олега в мгновение ока исчезла, мы остались втроем.
– Не знаю, с чего начать, – пробормотал гость.
Я решил ему помочь:
– У вас случилось нечто необычное, поэтому понадобилась помощь детектива.
– Да, – выдохнул Руди. – Чтобы вы правильно оценили ситуацию, придется говорить ab ovo usque ad mala [1]. Простите, повествование будет подробным и долгим. Я должен сначала рассказать о моем предке, Фридрихе Бауме.
– Мы любим такие истории, – улыбнулся Боря.
Руди кивнул и заговорил.
Глава вторая
В тридцатых годах двадцатого века гражданин Германии Фридрих Баум, булочник, приехал вместе со своей женой Мартой в Советскую Россию.
«Баум» в переводе с немецкого означает «дерево». И жена иногда говорила мужу:
– У тебя характер полена!
Но это неправда. Просто Фридрих и его вторая половина категорически не совпадали по эмоциям. Супруга была шумной, громкой, имела по каждому вопросу свое мнение. Что думает в данный момент ее пара, женщину никогда не волновало. Марта неслась по жизни с лозунгом «люди шагают стадом, а у меня есть личная позиция». Вероятно, из детского упрямства и нежелания «шагать стадом», законная половина булочника стала членом Коммунистической партии Германии.
Все соседи в небольшом городке имели другие политические взгляды. В начале тридцатых годов женщина поругалась со своими соратниками, обвинила их в предательстве коммунистических идей и сказала Фридриху:
– Мы уезжаем в СССР!
Муж – тихий, скромный человек – не интересовался политикой. У него был маленький домик в пригороде Берлина. На первом этаже находилась булочная, кондитерская и крохотное кафе. Фридрих пек хлеб, прекрасные кексы, вкусные пирожные и хорошо зарабатывал. Мужчину его жизнь полностью устраивала. Он вставал в четыре утра, поэтому к открытию магазина на прилавке уже лежали свежие рогалики, а в кондитерской витал аромат свежесваренного кофе. В шесть вечера булочник закрывал двери своего торгового предприятия и вешал записку, например такую: «Остались булочки, крендель и десять пирожков с капустой. Цена снижена вдвое. Если хотите, стучитесь в дверь жилой части дома». Как понимаете, текст всегда был разный. Коли до позднего вечера никто не забирал товар, Фридрих складывал все в корзину и вез пастору, а уж тот бесплатно раздавал еду тем, кто в ней нуждался.
Вечера Фридрих проводил за чтением газет и книг, играл с котятами, которых регулярно рожала домашняя любимица Мизе, пил кофе и ходил в гости к соседу Генриху играть в шахматы. Жизнь простого булочника вполне устраивала господина Баума. Собственный милый дом, маленькая, но приносящая стабильный доход булочная с кафе, любимая жена, кошка, хороший друг, вкусная еда, небольшой денежный запас… Ну что еще требуется человеку для счастья? Будь его воля, булочник бы всю свою жизнь так прожил. Но, на беду, тихого Фридриха угораздило жениться на торнадо по имени Марта.
Супруга оказалась диаметрально противоположной по характеру. Чтобы деньги не уходили из семьи, булочник не нанимал помощницу – ее роль исполняла супруга. Надо отдать женщине должное, она обладала скоростью юной мыши – у Марты в руках все горело и дымилось. Пока муж ставил тесто, жена успевала навести в доме порядок, сварить обед, а потом супруг звал женщину, и та вмиг скручивала рогалики. Марта была вечным двигателем с безумной скоростью, а Фридрих – медленной канонеркой. Брак пары Баум держался на спокойствии и невозмутимости мужчины. Тот философски относился к скандалам, которые с восторгом закатывала слабая половина семьи, никогда с ней не спорил. Ну разве можно противоречить тайфуну? Он же тебя снесет! Единственное, что огорчало мужчину, – отсутствие детей, но он надеялся, что когда‑нибудь станет отцом, и привычно во всем соглашался с супругой.
Такая позиция мужчины привела к печальным последствиям. В тридцатых годах Марта решила уехать в СССР, захотев строить коммунизм. У булочника не было ни капли желания покидать Германию, его терзали смутные сомнения, что жизнь в Советской России совсем не так прекрасна, как полагает жена. Но спорить с ней он, как всегда, не стал.
Тут стоит отметить, что господа Баум были очень молоды на момент отъезда. Мужчине исполнилось двадцать четыре, а женщине – двадцать три года. Но в то время люди рано взрослели, к сорокалетию многие выглядели как пенсионеры. А в брак, как правило, вступали, еще не отметив двадцатилетие.
[1] Ab ovo usque ad mala – латинское выражение, употребляемое в значении «с начала и до конца». Дословный перевод – «от яйца до яблок». У римлян в начале обеда подавали яйца, а завершали они трапезу яблоками.
