Кладбище чужих секретов
– Просто повесила таблички абы как, – предположил Борис. – Испугалась, что ее накажут, выгонят. Ваша матушка стала Варварой Реутовой, и ее вскрытие провели планово.
– Бинго! – стукнул кулаком по подлокотнику кресла посетитель.
– Зато благодаря этому происшествию вы узнали, что женщину отравили, в противном случае правда не смогла бы вылезти наружу, – заметил я. – Окажись санитарка честной, Элли бы похоронили как жертву… чего?
– В документах указали инсульт, – понизил тон рассказчик. – Почти у каждого человека, если он здорово злится, начинает орать, впадает в истерику, давление вверх подскакивает. А после того как субъект успокоится, тонометр вскоре покажет нормальные цифры. В молодости это проходит бесследно. Но чем старше мы становимся, тем сильнее и чаще начинаем губить свою сердечно‑сосудистую систему. Неразумное пищевое поведение, несоблюдение режима дня, алкоголь, курение, отрицательные эмоции – гнев, злость, зависть… Маман вела не такой образ жизни, как отец. Она наотрез отказывалась принимать необходимые ей препараты, увлеклась нетрадиционной медициной, ела что и когда хотела, не посещала спортзал, вечно была всем недовольна, затевала скандалы, истерики – короче, делала все, чтобы побыстрее покинуть этот бренный мир. За несколько часов до своей кончины она в очередной раз затеяла ссору. Причина пустяковая. Мать велела Марте сбегать в супермаркет, купить ей мороженое. Девочка ответила: «Прости, бабушка, но двадцать один час уже. Мама запрещает нам с Никитой выходить без взрослых за забор после восьми вечера. Мне влетит. И ты можешь позвонить в супермаркет, мороженое на дом доставят». Элли сразу заорала: «Какая я тебе бабка?!» «Я сказала "бабушка", – уточнила Марта. – И разве это неправда? Мама мамы для нас с Китом – бабуля. И если бы речь шла о лекарствах для тебя, то вмиг помчалась бы в аптеку. Твое здоровье – в приоритете. Но твое желание поесть мороженого для меня не повод ослушаться мамочку».
Рудольф покачал головой.
– Именно в этот момент я пришел домой. Услышал визг, ор. Еле‑еле остановил маман, та была вся красная от злости. С трудом уговорил ее давление померить, цифры были просто космические. Забеспокоился, хотел отвезти в медцентр, сказал: «Необходимо принять меры, есть опасность инсульта». Нет! Ни в какую! Принес шприц, поставил укол, уложил в постель. Через час заглянул, она нахмурилась: «Чего пришел?» Померил ей давление. Сто тридцать на восемьдесят, почти космонавт. Ну, я и занялся своими делами! И подумать не мог, что она умрет.
Рудольф положил руки на колени.
– Поговорив с Ефимом, мы решили дождаться результатов анализов. Получили их вчера. Интересная картина! Не кровь, а химическая лаборатория! Ефим много чего повидал, но даже он удивился. Мать не верила врачам, но обожала всяких знахарей, колдунов и бабок. У нее была подруга, Люси Прокофьева. Маман называла ее Люсиндой.
Я невольно вздрогнул. Люсинда? Подружка моей маман? Тесен мир, однако. Хотя, учитывая, кто привел ко мне Рудольфа, удивляться не следует. Ирэн давно знакома с моей маменькой. Мать Олега не участвует в журфиксах и приемах, которые она организует, но ей всегда присылают приглашение на день рождения, и Ирэн непременно приезжает с подарком и цветами.
Рудольф откинулся на спинку кресла.
– Мамины анализы – более чем странные. Они говорят, что женщина принимала разные препараты, которые ей не прописывали. «Герморадин» [1]. Зачем он нужен? Это хорошо работающий контрацептив. Но в мамином возрасте не стоит опасаться нежелательной беременности. «Ковацил». Его никогда не назначают в сочетании с «Феропоромином», потому что данная комбинация часто вызывает скачки давления, получаются эдакие качели вверх‑вниз. И уж совсем ни к селу ни к городу «Околапимин»! Антибиотик! Его выписывают после сложных операций, препарат имеет массу побочных действий, подсаживает печень и почки. Но если речь идет об обширном хирургическом вмешательстве, то данный медикамент – лучший. Но пациенты получают это лекарство только в стационаре! Есть и таблетированный вариант, но он убивает желудок, мы в центре им не пользуемся. Однако хорошо знаю, что есть частные клиники, где данный медикамент применяют даже при самых простых проблемах. Почему? Все дело в цене. «Околапимин» дешевле всех остальных антибиотиков. А кое‑кому деньги важнее здоровья человека. Поставили в челюсть импланты? Положено пропить пять дней какой‑нибудь «Филацин». Он мягкий, в сочетании с препаратом для нормализации флоры желудка отлично работает. Да только одна коробка «Филацина», в которой десять таблеток, стоит почти четыре тысячи. В нашем стоматологическом отделении импланты ставят каждый день, да не одному пациенту. И мы даем потом бесплатно людям «Филацин». Но не все клиники так поступают. Часто доктор говорит: «Купите таблетки. Лучше всего "Филацин"». Человек идет в аптеку. Мама родная! Ну и деньжищи! Понятно, что аптекарю задается вопрос: «Может, есть что подешевле?» Конечно! Вот вам «Околапимин», всего сто пятьдесят рублей! Да только он в стоматологии не используется, для других целей предназначен!
Рудольф запыхался и замолчал. Мы с Борисом не произносили ни слова. Посетитель выдохнул и продолжил:
– И до кучи мама еще «Каронизан» принимала от бессонницы. Найдется ли врач, который сумеет объяснить, как весь этот набор подействовал на немолодую женщину? Я на такое не способен.
Глава шестая
Борис решил задать посетителю прямой вопрос:
– Так, значит, Элли отравили?
– Разные мысли в голове роятся, – признался Руди. – Если честно, их несколько. Первая: кто‑то посоветовал маме пить всякие таблетки. Вторая: кто‑то подсыпал ей тайком убийственную смесь пилюль. Возможно, она еще кое‑какие препараты принимала, которые анализы просто определить не способны. Предположим, вы приобрели на Шри‑Ланке некое средство, которое есть только там, в России оно неизвестно. Я уж не говорю о колдунах и знахарях – они такое намешать могут, что черт ногу сломит. Хочу понять: мама отравилась по глупости или имел место злой умысел? В полицию обращаться никогда не стану. Маман не вернуть, а по репутации медцентра можно нанести ощутимый удар. Прошу вас очень аккуратно работать. В первую очередь надо поговорить с Люсиндой, могу дать ее номер телефона.
Мне не захотелось говорить, что знаю Люси столько лет, сколько на свете живу, поэтому спокойно кивнул:
– Буду благодарен.
Рудольф хлопнул ладонью по колену.
[1] Здесь и далее все названия лекарств выдуманы. Существуют их аналоги, но автор из этических соображений не упоминает их настоящие названия.
