Кот по имени Семён Семёнович Горбунков

– И это не её дом! – размышлял он. – А где же её? И что там шумит так, словно у нас в институте, когда стенку люди раскопали? – разбор стены для расширения одной из лабораторий, был одним из самых загадочных котовпечатлений тогда ещё юного Горбункова, так что он не отказался бы ещё раз посмотреть, как это делается.

Он подкрался к месту, откуда доносился звук и прислушался.

– Ты кто такой? – услышал он через узкую щёлочку в раздвижных дверях. – А ну, быстро представился!

Спрашивала глава здешнего прайда – как правило, это всегда кошки, самые опытные, разумные и расчётливые. Именно такой и была толстая серая и пушистая Буня.

В прайде насчитывалось четверо основных кошей и одна приходящая. Основные – это Буня, угольно‑черная Нори, трёхцветная предприимчивая и боевая Рома. Младшей в прайде считалась приехавшая с Максом его личная кошка Мурьяна, а приходящей – белоснежная и мягонькая, как лёгкое пуховое облачко Янка. Она со своими хозяевами жила по соседству и прибывала обычно в компании здоровенного и шумного какаду Гаврилы.

Кроме членов кошачьего прайда, которые сами по себе представляли весьма солидную силу, в квартире проживала весьма шебутная и характерная собака Фокса – помесь таксы и фокстерьера, взявшая массу интересных особенностей от обеих наследственных пород.

Короче говоря, идея Елизаветы немного придержать Семёна Семёновича вдали от столь активного коллектива, была абсолютно верна. Другое дело, что у коллектива были на этот счёт абсолютно иные планы.

Все вышеперечисленные животные, обычно активно перемещались по территории двух квартир, соединённых красивой раздвижной дверью, так что пространства им хватало.

Разумеется, любое отступление от привычного порядка воспринималось компанией крайне негативно.

– Что значит, «она закрыла дверь»? – удивилась этим утром Буня, сообщению пролазной и всезнающей Нори. – Наша Елизавета? Да ладно? У неё там что? Мясо размораживается?

– Нет, пока ничего не размораживается, но к нам едут гости.

– Пускай едут! – разрешила Буня. – Дверь‑то при чём? Или это такие гости, которые и дверь спереть могут?

– Про это не слыхала, а вот Мила с хозяйкой говорили о том, что кот летит…

– Где? – обернулась на окно Буня.

– Там, – всеобъемлюще просветила главу Нори. – К нам в гости.

– А мы звали? – резонно уточнила Рома. – Нам вообще‑то из летучек и Гаврилы хватает! А про летучих котов я и не слыхала!

Максимова Мурьяна в обсуждении участия не принимала, а подозрительно щурилась и морщилась.

Щурилась она из‑за раздумий о том, что такая невидаль как летающий кот вполне может быть таким же болваном, как и здешний Гаврила, и запросто покуситься на святая святых – её кактус, а морщилась – из‑за того, что кактус следовало уберечь от любых посягательств. У него, конечно, море недостатков, но это ЕЁ личный кактус!

Прибытие гостей с летающим котом было вполне обычным – кот вовсе не порхал вокруг своей хозяйки, а степенно восседал в переноске.

Кошки принюхивались, стреляли глазами, изображая полнейшее безразличие, но наблюдали за пришельцем не сводя глаз. Внимательно, но недолго.

– Куууда! Нет, ну вы видали? Унесли и дверь закрыли! – возмутилась нетерпеливая Рома.

– Ну, чего ты на меня глазами сверкаешь, как неродная? Иди, открывай! – скомандовала Буня.

Дверь они так и не смогли открыть – ни сами, ни собакой. Фокса, призванная на помощь, старалась изо всех сил, но у неё тоже ничего не вышло.

– Небось, закрыли, чтобы мы не видели, как он порхает! – задумчиво мурлыкнула Нори.

– А почему мы не должны видеть?

– Так чтобы сами не научились, конечно! – уверенно объяснила Буня, точно знающая всё‑всё.

– Уууу, какое коварство! – загудела увлекающаяся Рома. – Но мы всё равно всё откроем и увидим!

И надо же такому случиться – двери закрыла сама Елизавета, а она‑то умела это делать как следует!

После взаимного знакомства, пусть и совершенного через узкую щель, кошки, не сдержав природное любопытство, начали уточнять главное – умеет ли кот летать.

– На людолёте летал! – скромно признался Горбунков. – Не понравилось. Шумно и икать хочется.

И хоть загадка кота была сходу разгадана, кошки продолжали забрасывать его вопросами.

– Моя людинка? Мы недавно знакомы, но без меня она уже не может, всему её учу, – с чисто котовой скромностью признавался Семён Семёнович. – А ещё, я победил, поцарапал и уронил её недруга! Она ему только по морде лапкой стукнула, а всё остальное сделал я!

Обижать такого героического кота уже никому не хотелось, поэтому, когда Елизавета Петровна, после первого короткого разговора с Ирой, сопровождая её к братьям, открыла дверь, внимательно наблюдая за своими кошками и Фоксой, выяснилось, что Ириного Сёмочку встречают весьма и весьма любезно.

 

Конец ознакомительного фрагмента