Кот по имени Семён Семёнович Горбунков
– Прекрасно назвали!
– Вот и мне так кажется, ему идёт. Он такой… Милый. Но знакомы мы не очень хорошо. Я вообще‑то кошек не люблю. Я и не собиралась его брать… Так вышло. И вообще‑то хотела пристроить. Кому? Вам, конечно. Ну, или Вадиму. Короче, кому‑то надёжному. Но сейчас понимаю – не отдам ни‑за‑что!
Мила очень убедительно заверила сестру мужа, что они на Семёна Семёновича Горбункова как бы и не претендуют, а после краткой, но понятной даже ежу инструкции по поводу мытья котов, не выдержала – уточнила:
– А почему ты решила его себе оставить?
– Он меня пожалел, посочувствовал, а ещё… ещё я на него случайно вылила этот проклятый томатный соус, и ты знаешь – он на меня не рассердился! Ему противно, он морщится, фыркает, но понимает, что я не специально! Я его в ванную посадила, тряпочкой вытираю, а он сидит, вздыхает тихонечко и меня утешает! Понимаешь? Меня УТЕШАЕТ! Это не характер, а сказка какая‑то! Короче, я решила, что раз мне во всём остальном не везёт, пусть хоть кот будет такой – нереально замечательный!
Мила с трудом сдержалась и не уточнила, в чём не везёт Ирине – в конце‑то концов, и совесть надо иметь! У человека немытый кот в томатном соусе страдает, какие уж тут разговоры на отвлечённые темы.
– Ладно, удачи вам с помывкой! Потом, если будут силы, позвони… У нас‑то ещё совсем не поздно, – Мила распрощалась с Ириной и уставилась на Мурьяну, старательно закапывающую вымечко Максиму под подушку. – Что? Думаешь, кактус не удержится и ночью понадкусает?
Кошка и рыжеволосая Мила посмотрели на молчаливый и невозмутимый кактус и синхронно вздохнули.
– Кто вас знает, чего от вас ожидать! – резюмировала Мила, – Может, и понадкусает… Одно хорошо, как бы там не было – нам с вами ТОЧНО НЕ СКУЧНО жить!
Ирина бы с невесткой однозначно согласилась!
Когда она с бодрой и насквозь фальшивой улыбкой приволокла в ванную шампунь и два полотенца, кот занимался отряхиванием лап от этой мерзкой липкой и вонючей пакости. Нет, пах‑то соус хорошо, но не для Горбункова… Всё‑таки специи и томаты – это немного не то, что любят коты.
– Ты только не волнуйся! – сказала ему Ирина, и кот, если бы мог, непременно побледнел бы…
– Чего это ты задумала? А? – он с подозрением уставился на Ирину.
– Ты понимаешь, какое дело… нам надо помыться!
– Кому это нам? Я и языком того… помоюсь! – совершенно ясно и понятно ответил Горбунков.
– Нельзя языком – там перец и специи. Состав не того… я посмотрела. Вредно тебе.
– Да я уж сам чую, что не того! – согласился Горбунков, понюхав лапу с явным омерзением. – А что делать?
– Мыться! Мне и ветеринар сказал!
Кот попытался улизнуть, но проклятый соус опять его подвёл, и Семён Семёнович постыдно поскользнулся в прыжке.
– Нет‑нет… не надо никуда бежать! – Ирина, решив, что семь бед – один ответ, решительно включила воду.
– Карамяяяяул! – взвыл испуганный Семён Семёнович, рванул по стене вверх и почти уже спасся, но мерзкая штука на лапах не позволила ему скрыться.
Жалобный «плюх» всей тушкой в ванну, наполняющуюся водой, поставил точку в попытках кота смыться.
Через десять минут Семён Семёнович, который в душе был слегка философом, решил, что не всё так плохо – во‑первых, он избавился от омерзительной вонючей, липкой и невкусной штуки на лапах и шкурке, во‑вторых, вода, когда она не в луже, не в ведре уборщицы его бывшего института и не из дождя, вполне себе тёплая и даже местами приятная. В‑третьих, его гладили и уговаривали больше, чем за всю его предыдущую жизнь! А, в‑четвёртых, тёплое и мягкое полотенце, в которое он оказался завёрнут, примиряло его даже со странной людской привычкой мыться не языком.
– Теперь‑то я всё понял – люди так моются, потому что очень противно пачкаются! Как такое вылизать – фффуу, просто! А вода – она смывает и всё, – думал разумный и доброжелательный Семён Семёнович, нежась в третьем по счёту полотенце, которым Ирина промокала его шёрстку. – Опять же она гладит, так приятно…
Ирина и правда, гладила кота не переставая, гладила, уговаривала, улыбалась.
Звонок смартфона, как мелкая и почти забытая заноза, напомнил о чём‑то таком… мерзеньком.
– Да кому что ночью надо? – c известной досадой уточнила Ирина у кота. – Не знаешь? Вот и я не знаю! Чего названивают? Заняты мы!
И тут до неё дошло, что это правда! Теперь в её жизни есть «мы»!
Сколько себя помнила, Ирина была одна. Нет, не потому что рядом никого не было – были, конечно! Мама и бабушка так вообще очень активно были. Братья были – вредничали, отец был – пытался найти в ней одарённость, достойную знаменитого академического семейства, дед ещё как был – он являлся главным человеком в её жизни. Только все они были как бы снаружи, а внутри была только она. И к себе в этот внутренний защитный контур она никого‑никого не допускала!
Наивная Ирина ещё не знала, что коты – это натуральная жидкость не только потому, что втекают в любое пространство, но ещё и потому, что проникают в самую тонкую, незаметную и неощутимую трещинку в почти любой монолитной стене, в любой броне. Просачиваются сквозь любое ограждение и занимают стратегические позиции поближе к сердцу, свернувшись вокруг него уютным калачиком.
Её стена оказалась не такой уж и прочной – коту для того, чтобы добраться до её замкнутой натуры потребовалось всего‑ничего времени.
Надоедливый и настырный трезвон отвлекал от важных размышлений, и Ирина решительно потянулась к смартфону.
– Сергей? – она увидела на экране гаджета, кто названивает и удивилась, – Чего ему надо? – раздраженно уточнила она.
– Да? – спросила она, приняв вызов.
– Ирочка, любимая, ты как? Тебе плохо? Ты так внезапно прервала разговор. Я звонил, звонил… Прости, что так поздно звоню, но разговор прервался, а потом ты всё не отвечала и не отвечала. Я уж думал, может, что‑то случилось!
Случилось так много всего, что Ирина даже не сразу припомнила, какой там разговор прервался. Пришлось сосредоточиться.
– Ирочка, как ты? Ты там одна? – Сергей запереживал не просто так – ему вдруг почудилось, что Ирина поговорила с ним как‑то не так… Ну, резковато.
Сначала он списал это на простуду, а потом вдруг призадумался – а ну как у него появился конкурент? Вдруг не один он такой догадливый и быстрый? Именно поэтому он и начал с упорством, достойным лучшего применения, несмотря на глубокую ночь, названивать невесте. В конце‑то концов, он – жених! Он волнуется, а значит – имеет право!
– Слушай, не звони мне больше, ладно? – Ирина была занята котом и удивительно приятным ощущением чего‑то нового в её жизни. Такого приятного, однозначно не скучного и необычного. – Вот просто не звони!
Смартфон она отключила, не слушая взволнованных заверений Сергея о том, что конечно‑конечно, он сегодня беспокоить свою любимую не станет, ей же нужно поправиться, и его столь же взволнованных попыток уточнить, а одна ли она дома.
