Кречет. Случайный шаг

После яркого солнечного света вошедший еще явно не проморгался, чем Беломир и не преминул воспользоваться. Резкий удар, и неизвестный беззвучно повалился на пол. Бросив жердь, Беломир быстро обыскал мужика и разжившись паршивеньким ножом, снова подхватил свое оружие. Воспользоваться этим телом, как заложником, он не рискнул. Слишком много сил понадобится, чтобы вытащить его наружу. Бил‑то парень от всей своей широкой души.

Выскользнув из землянки, Беломир присел на корточки у самого входа, старательно смаргивая набежавшие от яркого света слезы. Сейчас ему потребуются все его знания и умения. Из этой деревни нужно было уходить любым способом. Даже если придется кого‑то прирезать. А еще неплохо было бы вернуть себе свое имущество. Не для того попаданец головой рисковал, выходя в одиночку против нескольких опытных воинов в степи.

Убедившись, что зрение полностью восстановилось, Беломир медленно двинулся к центру деревни. Первым делом надо найти воду. Дальше – того, кто знает, где его добро, и последним пунктом программы было добраться до коней. Месть может пока и подождать. Как не хотелось ему подержать Ждана за нежные места, причем желательно с летальным исходом, свобода все‑таки важнее.

Прячась за всякими кустами и кое‑как сваленным скарбом, парень добрался до точки, которую условно обозначил для себя как центр деревни.

Присев за перевернутой телегой, он осторожно выглянул из‑за нее и едва сдержался, чтобы не испустить радостный вопль. На краю широкой утоптанной площадки на длинной лавке восседали три старика, перед которыми стоял Ждан, всем своим видом выражая почтение и покорность. Судя по композиции, это были старшины, или старейшины деревни. Хрен знает, как оно тут будет правильно.

А значит, за их жизнь местные вернут все, что посмели отобрать.

Чуть приподнявшись, Беломир принялся высматривать подходящий путь для незаметного приближения к старикам. Объявлять о своем освобождении на всю округу пленник не собирался. Что называется, сюрприз будет. Его футболка цвета хаки из прежней жизни неплохо сливалась с местной травой, так что, если не делать резких движений и не шуметь, все должно получиться. Тем более что по краю площадки часто росли какие‑то кусты, очень напоминавшие шиповник.

Опираясь на кулаки и носки ног, Беломир медленно пополз в нужную сторону, двигаясь словно ящерица или крокодил. Этому способу его тоже научили разведчики. Так передвижение было гораздо тише, а главное, из такого упора проще было вскочить. Да, ползущий возвышался над травой, но передвижение по‑пластунски ему сейчас не подходило. Ему нужна была тишина, так что двигался парень буквально по сантиметру. Что называется, медленно и печально.

Сколько он добирался до нужного куста, Беломир не знал. Да и не важно это было. Главное, что в конечном итоге парень оказался там, куда стремился. Устроившись за кустом, прямо за спиной у сидевшей троицы, он прислушался к разговору и в очередной раз зло усмехнулся.

Ждан получал от стариков крепкий втык. Сурово глядя на понурившегося мужика, старейшины выговаривали ему за что‑то, напоминая, что тот имел дело с серьезным воем.

О чем именно шла речь, Беломира сейчас не интересовало. Прикинув всю дальнейшую партитуру, парень перехватил свою жердь поудобнее и, несколько раз глубоко вдохнув, одним резким движением взмыл на ноги, одновременно нанося удар Ждану. Жердь гулко свистнула в воздухе и с треском сошлась с головой коварного мужика. Отреагировать не успел никто. Следующим ударом Беломир отправил в нирвану одного из стариков и, треснув по спине второго, ударом ноги отшвырнул в пыль третьего.

Потом, перепрыгнув и куст, и лавку заодно, он вздернул получившего по хребту мужчину на ноги и, прижав к его шее нож, захрипел пересохшей глоткой:

– Эй, ты, вставай! Приведи сюда моих коней и принеси все, что эта паскуда у меня украла, – приказал он отброшенному ногой, кивая на Ждана.

– Ох, и ловок ты, – проскрипел мужчина, с кряхтением поднимаясь на колени. – Едва духу не лишил, изверг.

– Шевелись, старая мразь, а то я вас всех здесь порешу, – рявкнул Беломир, встряхивая своего заложника и еще крепче прижимая нож к его шее.

– Не ярись, – примирительно выставив перед собой ладони, попросил старик. – Ждан не хотел дурного. Он за весь нашу боялся. Воев‑то почитай не осталось. Вот и решил прежде, чтобы мы с тебя спрос сняли, а уж после и оружье тебе вернуть.

– Мне плевать, что он хотел, а чего нет. Он вор, а значит, тут и сдохнет. Добро мое верните, – захрипел парень, судорожно сглатывая.

Очевидно, его хрип и короткая схватка привлекли внимание обитателей деревни. Люди начали собираться на противоположном краю площадки, угрюмо глядя на взбешенного парня. Старик оглянулся и, найдя кого‑то взглядом, кивнул. Из собравшейся толпы выскочил подросток лет тринадцати и, сверкая босыми пятками, куда‑то умчался. Спустя минут двадцать он вернулся обратно, ведя в поводу собранных в цуг коней, на которых было навьючено все добытое оружие и собственный Беломира доспех.

– Не ярись, вой. Тут все, что с тебя взято. Прости Ждана. Не хотел он дурного тебе… – устало произнес старик, все так же стоя на коленях.

– Дурак он, твой Ждан. Стал бы я детей спасать, коль чего плохое задумал, – фыркнул Беломир, чувствуя, как руки начинают дрожать, а перед глазами то и дело всплывает туман. Похоже, по голове ему прилетело крепче, чем он решил. – Одежду мою вынь и кольчугу, – скомандовал резко подростку, смотревшему на него с мрачной решимостью. – И не вздумай прыгать. Прирежу, пикнуть не успеешь, – добавил Беломир, наблюдая, как из сумок появляются его сапоги, портянки, поддоспешник и кольчуга. – Саблю тоже вынь и на лавку положи, – продолжал командовать он, не опуская руки с ножом. – А теперь пусть все отойдут подальше. Вели им, – встряхивая старика, потребовал парень.

Все еще стоявший на коленях старейшина повелительно взмахнул рукой, и жители деревни с явной неохотой отступили шагов на десять. Подбив старику ноги, Беломир усадил его на землю и, шагнув к лавке, принялся обуваться. Намотать портянки для опытного бойца дело пары секунд. Чуть притопнув сапогами, Беломир с облегчением вздохнул и тут же принялся натягивать на себя поддоспешник. Следом накинув кольчугу, он перетянул ее трофейным поясом и, подхватив саблю, сунул ее в ножны.

– Куда ты теперь? – тяжело поднявшись, осторожно поинтересовался старик.

– Подальше от подлецов неблагодарных, которые в спину бьют, – огрызнулся Беломир, усилием воли заставляя себя двигаться.

– Вижу, плохо тебе, вой. Останься. Передохни.

– Чтоб вы меня снова ограбили, но прежде зарезали, чтобы подобного не случилось? – презрительно усмехнулся парень.

– Не бывать тому. Слово даю, – гордо вскинувшись, твердо ответил старик.

– Нет. Вам поверить значит себя обмануть, – жестко отрезал парень, быстро проверяя трофеи в переметных сумах.

Местные и вправду вернули все, что взяли. До последнего ножа и до сломанной стрелы, где сохранился железный наконечник. Лошади явно были отдохнувшими и вычищенными. Значит, в той землянке Беломир провалялся не менее суток. Все это парень отмечал автоматически, борясь с дурнотой и регулярно накатывающим желанием лечь и не шевелиться. Сцепив зубы, он тяжело поднялся в седло и, покосившись на Ждана, одним плавным движением провернул в руках пику, направляя ее наконечником вниз.