Круассаны… и парочка убийств
Лекси переводит взгляд куда‑то за мое плечо. Поднимает руку и машет.
Разворачиваюсь. Наш отель, нежно‑желтый с затворками шалфейного цвета, отделен от пляжа небольшим сквером с пальмовыми деревьями. Джудит стоит на ступенях в очередной легкой цветочной тунике. Ничего черного она, наверное, не взяла в летнюю поездку на юг Франции.
Мы идем по направлению друг к другу и встречаемся у сквера. Из‑под туники Джудит выглядывают легинсы‑капри. На ней черные солнечные очки. В руках она держит велосипедный шлем. С очками понятно – защитить полные горя глаза от яркого солнца. Но шлем?
– Джудит, – говорю я, надеясь, что мой тон передает тепло, скорбь и поддержку одновременно.
– Сэйди, дорогая! – Она заключает меня в объятия.
Я благодарно обнимаю ее в ответ, вдыхая хорошо знакомый парфюм. Она не изгнала меня! Пока что.
– Я рада, что нашла тебя, – говорит Джудит. – Мне нужен мой велосипед. Юноша на стойке регистрации сказал, что никому нельзя трогать велосипеды, кроме тебя. Во всяком случае, мне кажется, что он сказал это. Он много качал пальцем и говорил: «но‑но‑но, мадам». Я попыталась сказать ему, что все в порядке, что я подруга хозяйки. Но он меня не понял.
Я тоже не уверена, что понимаю.
– А зачем тебе нужен велосипед?
Она смотрит на меня, как бы говоря: ну‑ну, милая. Как будто это она жалеет меня.
– Сэйди, милая, если кто‑то и может это понять, так это ты. Разве ты не для этого во Франции? Чтобы уезжать от боли на двух колесах?
Она когда‑то сказала «убегать от боли», когда пыталась убедить меня остаться.
Джудит кивает, будто вопрос решился, и бодро продолжает:
– Моя мама всегда говорила, что работа отгоняет дьявола. Я не буду сидеть и вариться в своей печали, чтобы она полностью меня поглотила. Мне нужно что‑то сделать.
За ее темными очками я не могу разглядеть глаз, но ее голос звучит твердо и уверенно.
Лекси торопливо соглашается:
– Ты совершенно права, Джудит! Я преподаю танцевальную аэробику людям с ПТСР[1]. Наш девиз: «хип‑хоп: от боли – оп!» – Она протягивает руку Джудит. – Может, присоединишься к нам, когда мы вернемся?
Ну‑ну. Джудит на велосипеде я представляю. На велотуре это, можно сказать, работа. Но танцы? Ну уж нет.
Тут я вижу, что Джудит с Лекси обнимаются и договариваются, что Джудит также присоединится к Лекси на джаз‑аэробике и тай‑чи.
– Это прекрасный способ восстановить баланс, – торжественно произносит Лекси. – Как и езда на велосипеде.
Мой выход.
– Я привезу твой велосипед.
– Ой! – Лекси вскидывает руку, как нетерпеливая школьница. – Можно и мой тоже взять? Джудит, можно к тебе присоединиться?
Джудит говорит, что будет только рада. Меня накрывает неприятное чувство. Зависть, что Лекси и Джудит настолько близки? Что теперь «дочкой по соседству» для Джудит будет Лекси? Напоминаю сама себе, что это я решила уехать. И благодарность я тоже ощущаю. Лекси присмотрит за Джудит, да и прогулка им обеим пойдет на пользу.
Трусцой возвращаюсь в отель, где нахожу сотрудника за стойкой, который выглядит как ребенок, который решил примерить папин костюм. Он выпячивает грудь и расправляет плечи.
– Мадам Грин! Как вы и предупреждали.
Ладно, возможно, я переборщила, когда сказала ему, что никому не позволено трогать велосипеды, кроме меня. Хвалю его, будто он только что убил дракона. Он краснеет и протягивает мне ключ от подсобки дальше по коридору. В подсобке хранятся вполне ожидаемые предметы: оконные вентиляторы, огромные запасы чистящих средств, два чемодана, обмотанных пленкой. Мне кажется, делать из своих вещей саркофаг – это все‑таки чрезмерные меры предосторожности.
Достаю желтый электровелосипед Джудит и дорожный велосипед Лекси оливкового цвета, как старый велосипед Джем. Розовый шлем Лекси болтается на руле. Между ними зажат велосипед, от вида которого меня чуть не выворачивает. Дорожный велосипед цвета гибискуса, коктейльной вишни и крови.
Велосипед Дома.
Нет, понимаю я – велосипед Найджела. Который он выбрал, чтобы потягаться с Домом.
Мысль приходит ко мне внезапно, как пчела, залетевшая в шлем. Вдруг Найджел взял велосипед Дома вчера утром либо случайно, либо потому, что хотел покрасоваться? Они с Домом примерно одного роста, то есть их сиденья находились в одном положении. И Дом отказался от специальной обуви, так что Жорди установил ему стандартные плоские педали. Итого: велосипеды выглядели бы одинаково.
Не знаю, был ли поврежден велосипед, на котором был Дом, но если был… Найджел, едкий критик, наверняка имеет больше врагов, чем бизнесмен из далекой страны.
Или это просто был саботаж без определенной жертвы? Если бы Найджел ехал на испорченном велосипеде, у него могло бы сдуться колесо на плоской и безопасной дороге. Это вызвало бы лишь его раздражение. Неужели выбор между раздражением и смертью зависел всего лишь от выбора велосипеда?
И что было бы, если бы я подождала? Если бы я проверила велосипеды?
Вздыхаю и вывожу велосипеды из подсобки, не обращая внимания на педали, ударяющие меня по голеням.
Эти «а что, если» могут свести с ума. Мне это все слишком хорошо знакомо. Мысли будут постоянно крутиться в голове, но ничего от этого не изменится.
Глава 9
[1] ПТСР (Посттравматическое стрессовое расстройство) – тяжелое психическое состояние, возникающее в результате единичных или повторяющихся событий, оказывающих сверхмощное негативное воздействие на психику человека. – Прим. ред.
