Лоза под снегом

Скорее всего, ядовито‑розовая бутылка тоже была забыта на тумбочке. Диана покинула зал минут на пятнадцать раньше Жени, а бутылка осталась стоять. Женя хотела было захватить ее с собой в раздевалку, но потом передумала. Что она будет делать, если Диана уже ушла?

А именно так и случилось, хотя обычно красавица копошилась у своего шкафчика так долго, что Женя всегда успевала уйти раньше. Но не сегодня. Наверное, торопилась красавица куда‑то.

Мысль мелькнула и ушла, как в последнее время любые случайные мысли. Женя с трудом фокусировалась на всем, что не относилось к работе. Да и на работе тоже, если честно. Ее психотерапевт уверяла, что это последствия длительного стресса, которые обязательно пройдут. Ну да, хотелось бы верить.

Дни на календаре стремительно менялись, как и времена года за окном, а мысли оставались такими же вязкими и тягучими, и внимание легко перепархивало с одного события на другое, с цели на цель, с задачи на задачу, ни на чем не останавливаясь. Именно поэтому Женя в последнее время не ставила себе никаких задач, кроме краткосрочных. Написать деловое письмо и отдохнуть. Поговорить с бухгалтером и выдохнуть. Сделать подход к тренажеру и попить воды. Проплыть триста метров.

Сегодня была среда, и Женя снова приехала в бассейн, хотя почему‑то с утра ей очень не хотелось никуда ехать. За окном зарядил нудный осенний дождь, и соблазн остаться дома, завернуться в теплый плед, включить ни к чему не обязывающий сериал и смотреть его под сваренный глинтвейн, предусмотрительно выключив телефон, чтобы не доставали с работы, был так велик, что Женя чуть ли не за волосы вытащила себя из дома.

Нет, она не будет распускаться. И телефон выключать не станет. И прогуливать занятия спортом по заранее выстроенному расписанию. А глинтвейн сварит в субботу вечером, который просто создан для того, чтобы провести его перед телевизором. А утро среды нужно встречать бодро. Вот так!

В результате из дома она вышла на пятнадцать минут позже обычного. Утренние пробки уже рассосались, да и дождь, пока собиралась и пила кофе, кончился. Женя ехала по мокрым, словно умытым спросонья питерским улочкам и улыбалась, гордясь пусть маленькой, но победой над собой. Но ее улучшившееся было настроение начало стремительно портиться в раздевалке бизнес‑клуба, куда она вошла в разгар скандала.

Скандалили Диана и дородная дама. Та самая, при появлении которой бассейн пытался выйти из берегов. Поводом для конфликта стало пространство у шкафчиков. По мнению Дианы, дама занимала своими пышными телесами проход и место сразу у трех шкафчиков. Та же в ответ вопила: раздевалка существует для того, чтобы быстро переодеться и уйти на тренировку, а не торчать у шкафчиков битых полчаса, обвиняя других.

– Сколько хочу, столько и буду тут сидеть, – огрызалась Диана, выглядевшая отчего‑то сильно взвинченной.

При виде Жени она фыркнула, быстро разделась до купальника и вылетела прочь, словно боясь, что та придет толстухе на подмогу. Но Женя не собиралась ввязываться в чужой конфликт. Она молча повернулась к шкафчику номер восемь, к счастью свободному, и принялась сосредоточенно переодеваться. Судя по удаляющемуся сопению, полная дама проследовала в душ, а затем в бассейн, так что дальше Женя переодевалась в тишине и одиночестве.

Когда она вышла, все любители утреннего плавания уже были на месте, мерно рассекая водную гладь на своих дорожках.

– Здравствуйте, Женечка, – громко приветствовала ее Инна Аскольдовна. – Что‑то вы припозднились сегодня.

– Из‑за дождя прокопалась, – честно призналась Женя, поздоровавшись. – Вообще, был соблазн не ходить, но я себя заставила.

Она успела проплыть двадцать пять метров туда и обратно только один раз из шести, когда Диана проследовала к лесенке и начала выбираться из воды. Быстро она сегодня, однако. Или плохо себя чувствует, или расстроена. Вон как с толстухой сцепилась. На совершенно пустом месте.

Диана рывком вытащила из воды свое совершенное тело, вставила ноги в шлепанцы, разумеется очень дорогие, скрылась в проходе, ведущем в душевые, а затем в раздевалку. Женя развернулась и поплыла на второй заход. Она успела преодолеть дорожку, когда из раздевалки донесся громкий крик, точнее вопль, полный ужаса. Кричала Диана.

Крик повторился, и Женя рванула к лесенке, чтобы бежать на помощь. Ей было совершенно ясно: случилось что‑то ужасное. И не ей одной. Инна Аскольдовна тоже спешила выбраться из воды. К раздевалке со всех ног спешил дежурный тренер, но он застыл на пороге. Мужчине в женское отделение не было и не могло быть ходу.

– Проверьте, что там, – попросил он Женю, – а я пока кого‑нибудь из девчонок позову. Сам не могу туда зайти.

Разумеется, в раздевалке Женя оказалась быстрее всех остальных. У открытого шкафчика стояла Диана, она тяжело дышала и озиралась по сторонам. Взгляд у нее был безумным.

– Что случилось? – спросила Женя. – На вас кто‑то напал? Скорая нужна?

– Какая скорая? – страдальческим голосом возопила та. – Тут полиция нужна. Звоните в полицию!

В раздевалке появилась Инна Аскольдовна, а следом за ней девушка‑тренер.

– Полиция? – переспросила пожилая женщина, которая, надо признать, совершенно не выглядела изумленной.

– Что случилось? – уточнила тренер, на груди которой, как у всех сотрудников фитнес‑клуба, красовался бейджик с именем: Воронова Мария.

– Меня обокрали, – сказала Диана и зарыдала. Тяжело, некрасиво. – Ограбили.

– Ограбили?

– Да! Пока я плавала, из шкафчика пропала очень дорогая вещь.

– Из шкафчика? Вы забыли его запереть?

Во взгляде Дианы, устремленном на Марию, мелькнула злоба.

– Я что, похожа на ненормальную? Как вы считаете, я могу забыть запереть шкаф, в котором находятся ценные вещи? Разумеется, уходя, я его закрыла.

– И звуковая индикация сработала? – уточнила Мария.

Диана уставилась на нее.

– Что? Какая такая индикация?

– Писк был?

– Был. И дверцу я подергала, чтобы убедиться: замок сработал.

– А когда вы вернулись, дверца была заперта?

– Да! – снова закричала Диана. – Я приложила браслет, шкафчик открылся, я переоделась и только после этого обнаружила пропажу.

– И что именно у вас пропало?

– Кольцо. Кольцо с бриллиантом.

Перед глазами Жени всплыл огромный солитер, который Диана зачем‑то носила в спортзал, да еще и с недавнего времени оставляла в шкафчике раздевалки. Ну да, она сама сообщила об этом Жене, а та сказала, что такие вещи лучше оставлять дома.

– Это она украла! – закричала вдруг Диана и стала тыкать в Женю указательным пальцем с длинным, тщательно наманикюренным ногтем. – Я знаю! Она пялилась на мое кольцо, потому что сама бы ни за что не смогла такое купить. И именно она знала, что я оставляю его в шкафчике на время тренировок.

Женя попятилась.