Мастер душ. Том 3

– Мы не собираемся с ним сражаться, это бесполезно, – ответил наставник, заходя во внутренний двор. – А, учитывая, что ты его слегка обидел, твоё появление может стать определённым триггером для этой духовной сущности. У нас с отцом Фёдором есть идея, куда направить твою нерастраченную энергию в более мирное русло, и использовать твою склонность к авантюрам во благо нашей страны, – он проговорил это таким будничным, ничего не выражающим голосом, что мне стало даже слегка не по себе.

– Мне начинать беспокоиться? – осторожно поинтересовался я.

– Тебе нужно начинать собирать вещи. Немного, так, на неделю, может, полторы. Всё зависит от того, насколько твоя пятая точка будет жаждать приключений, – ответил Лебедев, махнув мне рукой в сторону входа в монастырь. – У тебя десять минут, встречаемся здесь же. Мы объясним, в чём заключается смысл твоего задания.

– Ладно, – кивнул я, направившись в свою комнату. Вещей у меня не очень много, поэтому на сборы я потратил от силы пять минут.

– Знаешь, а я уже беспокоиться начал, не заболел ли Лебедев случайно. Весь такой собранный и серьёзный, даже ни одной колкости не проскользнуло. Но нет, всё с ним в полном порядке, – проговорил Павел, когда я уже спускался вниз, чтобы выйти во внутренний двор.

Я подошёл к отцу Фёдору, который что‑то активно обсуждал с дедом Карповым и князем Мстиславским, с удивлением заметив, как нам с другой стороны от монастыря подходит Лебедев в сопровождении Курьянова и Романа.

– Эм, это моя группа? – покосился я на настоятеля, который просто кивнул мне в ответ.

– Да, они знают, кто ты есть на самом деле и на что способен. Поэтому, несмотря на то, что старше тебя, не станут перечить и будут выполнять твои указания как старшего группы, – пояснил Дмитрий Игоревич.

– Нам уже несколько раз приходил запрос от старосты поселения в десяти километрах отсюда. Уже с год,, как люди там болеют неизвестной болезнью. Медленно слабея, в конечном счёте умирая. Никаких научных причин болезни не нашли. Мы неоднократно отправляли туда клириков и Стражей, но они ничего не обнаружили. Во время их пребывания там ничего сверхъестественного не происходило. Вы направляетесь туда не как клирики, а как обычные отдыхающие в местный санаторий. Ваша задача – просто выяснить, что именно там происходит, и потом нам доложить. – Бегло рассказал нам цель задачи отец Фёдор, проведя рукой по воздуху, активируя телепорт. – Все необходимые документы для заселения в санаторий я передал Роману ещё днём. На месте ознакомитесь.

– То есть цель нашего отдыха – это просто наблюдение? – решил уточнить я.

– Совершенно верно. Никто не должен узнать в вас клириков. Но и направлять туда совершенно необученных людей я не рискнул, мало ли, на что вы можете наткнуться, – улыбнулся настоятель. – Всё, идите.

И он подтолкнул меня первым в сторону голубой ряби. Мне ничего не оставалось, как шагнуть в окно телепорта, оказываясь во дворе местного так называемого санатория под удивлённые взгляды милых старушек, сидевших в парковой зоне в это время на скамейке.

– Блеск. Они бы ещё быстрее нас выпроводили с территории монастыря, чтобы совсем точно убедиться в том, что за ними ты не увяжешься, – протянул Павел. Окно телепорта закрылось, и я встретился с немного опешившими взглядами оборотня и Курьянова.

– Это шутка? – решил уточнить Глеб почему‑то у Романа, который начал доставать какие‑то бумаги из своего походного рюкзака.

– Ну, об этом деле я знал ещё со вчерашнего вечера. Мне сказали, что отправят нас сюда, как только группа будет сформирована, – пожал он плечами. – Пойдёмте, заселимся, и я всё подробно расскажу.

– Красота. Наслаждаемся, Мишаня. Отвратительные кислородные коктейли, грязевые ванны, возможно, массаж с массажистом костоломом, а не у знойной красотки в мини‑халате, а в завершение дискотека по вечерам для тех, кому за шестьдесят. Лучше бы тебя в темнице заперли, честное слово. – Протянул Павел, в то время как я рассматривал большое четырёхэтажное здание, с местами облупившимся фасадом.

– «Профилакторий Дружба» – прочитал я выцветшую вывеску над входом. – Не знаю, есть ли тут нечисть, или что‑то ещё, но выглядит это место жутко.

– Пожалуй, тут я с тобой соглашусь, – прокомментировал мои слова Курьянов, первым заходя внутрь здания.

 

Глава 7

 

Нашим так называемым заселением занялся Роман, сразу же направившись к стойке администратора, за которой стоял пожилой мужчина в чёрном строгом костюме. Он рассматривал нас тяжёлым взглядом, с тех пор как только мы переступили порог его вотчины. Судя по его виду, мужчина был недоволен новым клиентам, потому что даже не улыбнулся Роману, когда тот подошёл к нему и громко кашлянул, привлекая его внимание. Мы с Глебом, как совершенно неподготовленные к этому заданию клирики, стояли поодаль и рассматривали холл этого приветливого заведения.

Высокие потолки с облупившейся штукатуркой и ржавыми потёками, стены, выкрашенные яркой зелёной краской, деревянный скрипучий пол и расставленные повсюду торшеры с тусклыми лампами навевали тоску и какую‑то обречённость.

Не улучшали атмосферу многочисленные кадки с зелёными растениями, расставленные возле стен. А огромные часы напротив входа, звук секундной стрелки которых набатом оглушал многострадальную голову, заставляли включить все самообладание, чтобы не выскочить отсюда и пешком в очень быстром темпе не вернуться в монастырь с позором. Их тиканье даже заглушало разговоры парочки старушек, сидевших на скамейках неподалёку от входа и с интересом нас рассматривающих.

– В принципе, если тут сделать хотя бы поверхностный ремонт, будет не так всё тоскливо, – резюмировал я, глядя на всё ещё находившегося в лёгком ступоре Курьянова. – Да и кто подобными заведениями будет заниматься во время войны? Хорошо, хоть и в таком виде место, где население может отдохнуть и провести несколько спокойных деньков на плаву удержали, – кивнул я своим мыслям под одобрительное хмыканье Павла. Или ехидное. Я пока не мог до конца разобраться в его настроении, когда он молчал, мычал или хмыкал.

– Мне вот что интересно, тебя, за какие грехи отправили сюда, да ещё и нас, в качестве твоего сопровождения? – полюбопытствовал Глеб, переводя на меня недоумевающий взгляд.

– А ты чего хотел, оставаясь в монастыре в качестве клирика, пятизвёздочных отелей, соответствующих твоему статусу? Радуйся, что не палатку дали одну на троих и не выбросили в центре поля, – проговорил я, резко поворачиваясь на противный скрипучий звук.

Мимо нас везли в инвалидном кресле какую‑то худую старушку в белоснежной ночной сорочке. Чёрные распущенные волосы, без единого седого волоска, аккуратно спускались ей на плечи. Что, кстати, выглядело слегка неестественно в сочетание с дряблой морщинистой кожей. Бабушка смотрела перед собой каким‑то пустым, ничего не выражающим взглядом. Противный скрежет издавало то самое кресло, которое катил перед собой молодой парень, приветливо здоровающийся с теми самыми старушками, улыбнувшиеся ему довольно приветливой улыбкой.