Матабар II

– Да, а что тогда…

– Я изучала! – перебила девочка. – Я никогда прежде не видела искусство Эан'хане и мне было любопытно, так что я…

– Подсматривала, – вынес вердикт Ардан.

Девочка фыркнула и распахнула дверь настежь, а сам Арди, пожав плечами, улегся обратно на пол. У него не было ни времени, ни желания, ни необходимости выяснять, кем именно являлась эта девица.

Главное, что не Урносов.

Несколько секунд Арди лежал с закрытыми глазами, а когда открыл, то увидел, как над ним склонилось круглое личико. Так близко, что они едва носами не касались.

– А что ты делаешь теперь? – спросил он.

– Изучаю, – ответила она.

И действительно – в её взгляде сквозили живое любопытство и интерес. Такие чистые и простые, что на какое‑то время Арди ощутил себя сродни пойманному зверьку, которого дергали из стороны в сторону, пытаясь понять, кого именно поймали.

– Ты выглядишь как человек, – через несколько секунд произнесла она. – Только глаза и клыки не человеческие. А еще рост. Мне кажется, такого роста я видела только, наверное, генерал‑губернатора Шамтура, но он, пожалуй, все же, ниже.

– Намного?

Девочка задумалась, а затем протянула указательный и большой пальцы, оставив между ними пару сантиметров пространства.

– Понятно, – произнес Арди и снова закрыл глаза.

На пару секунд он вернулся к тишине и своим размышлениям.

– А почему ты лежишь на полу? – вдруг спросила она.

Ардан нехотя открыл глаза. Девочка все так же, сидя на корточках и положив рядом посох, нависала над ним.

– Мне так лучше думается, – честно ответил Ардан. – Привычка с детства. Учитель всегда говорил, что если лечь на камни и посмотреть на звезды, то мыслям будет просторнее гулять в голове.

– И кто был твой учитель?

– Старый снежный барс.

Она засмеялась.

– Но снежные барсы не могут учить людей! – сказала она и тут же прикрыла рот ладошкой. – Ой… ты же не человек.

Арди улыбнулся.

Она была странной. И странно пахла. Тем же цветочным ароматом, что и он сам, что ясно говорило о том, что мылись они одинаковым мылом. Но при этом к её волосам примешивался тонких запах тлеющих углей и речных камней.

А еще она чем‑то напоминала любопытного, молодого олененка, боящегося строгих родителей, не разрешавших покидать тому родную рощу. Но когда никто не видел – олененок ускользал из‑под присмотра и отправлялся в тайные приключения.

Кажется, Арди и сам так в детстве поступал.

Девочка посмотрела на потолок.

– Но тут нет звезд, – резонно заметила она.

– Как и во всей Метрополии, – согласился Ардан.

Он действительно за прошедшие дни, смотря вечерами за окно, не видел на небе звезд.

– Это из‑за светового загрязнения и низкой облачности, – тут же, как на экзамене, доложила девочка. – Слишком много света излучает сам город.

– Понятно, – закивал Арди. – Спасибо. Буду знать.

Она склонила на голову и всмотрелась ему в лицо.

– Ты не смеешься надо мной, – она даже не спрашивала, а утверждала.

Ардан действительно поблагодарил абсолютно искренне и серьезно. Он некоторое время искал в библиотеке информацию на тему касательно беззвездного неба Метрополии, но, увы, среди изобилия книг и секций, не зная нужной смежной темы, не так уж и просто отыскать ответ на узкий вопрос.

Девочка, внезапно, улеглась рядом с ним. Валетом. Головой к голове. И, вновь, так близко, что их уши почти соприкасались.

– А я никогда не видела звезд, – вдруг произнесла она. – Хотя нет. Вру. Пару лет назад отец возил меня в имение в Царском Лесу и там их было видно, но я почти сразу уснула и мало что запомнила.

И почему‑то её голос звучал так грустно и надрывисто, словно безутешно плачущая скрипка. Вот только девочка явно грустила вовсе не из‑за звезд…

– Хочешь посмотреть.

– На что? – удивилась она.

Ардан улыбнулся.

– На звезды.

Девочка нахмурилась.

– Мне нельзя даже из комнаты выходить без разрешения, а ты про звезды. Где я их…

Арди провел булавкой, которой так и не проткнул палец, по камням пола и высек на них искры. Он поймал их ладонью, чувствуя, как те обжигают кожу, а затем поднес ко рту и подул, направляя вверх.

Одновременно с этим он прислушался к тому, как те весело смеялись и не смолкая болтали, словно веселые девицы перед свиданьем. Он почувствовал их жар, такой дикий, что на его фоне самый резвый мустанг выглядел смиренным жеребенком. А еще ощутил, сколь краток был срок их жизни. Мгновением они родились и, в том же мгновении, им было суждено исчезнуть.

Но Ардан не позволил.

Он ухватился за эхо того, что даже не являлось осколками их имени, пропитался их звуком, стал частью их шепота и произнес слова, как всегда не языком и губами, а душой и разумом.

Эти слова поднимали искры все выше и выше, пока те не оказались почти у самого потолка. А затем огоньки вспыхнули и начали множиться, пока не укрыли весь потолок бесчисленным множеством своих сестер близняшек. Они сияли и искрили, складываясь в созвездия столь знакомые и родные для Ардана.

Именно так, на его памяти, выглядело Алькадское небо.

– Красиво, – заворожено прошептала девочка, невольно тянущаяся к потолку рукой. – Ой, смотри! Там будто силуэт какой‑то.

– Созвездие Парящего Феникса, – объяснил Ардан. – Его клюв всегда указывает на срединный пик Алькадских гор, а крылья на север и на юг.

– А это что? – она передвинула руку чуть ниже.

– Созвездие Конницы, – ответил Арди, – они скачут через Ласточкин Океан и головы коней повернуты к островам.