Матабар IV

Впрочем, не важно.

С каждым месяцем Елена все реже и реже обращалась к скромному образу служанки. И не сказать, что по собственному чаянию. Скорее, Борис все сильнее и сильнее старался показать обществу, что Елена – его жена. Хоть та и сопротивлялась и хотела как можно дольше сохранить их статус в тишине и вдали от глаз общественности.

И не сложно догадаться почему.

Сам же Борис, несмотря на ничуть не менее дорогой костюм из оленьей шерсти, выглядел взмыленным и уставшем. С лица еще не сошло покраснение, а дыхание то и дело сбивалось с четкого, ровного ритма.

– А…

– Сегодня занятия в другой аудитории, Арди, – перебил его Фахтов.

Борис подошел ближе и протянул руку. Ардан ответил крепким рукопожатием, после чего, в рамках приличия, обнял Елену. Та пахла кофе, мускатным орехом и лавандой. Ее любимые духи, которые Борис неизменно, из раза в раз, покупал в одной и той же модной лавке, привозящей в столицу парфюм со всего мира.

Стоит ли говорить, что стоимость за один флакончик могла превышать три, а то и четыре десятка эксов?

Каждый раз, видя чету Фахтовых, Арди вспоминал о том, что где‑то за углом дома двадцать три по каналу Маркова существовал мир столь гремящей роскоши, что от одного лишь эха ее поступи можно и оглохнуть.

– Мы поспорили с Борисом, что ты наверняка не в курсе, – объяснила Елена, отстранившись от товарища. – Борис, правда, настаивал, что ты всегда и обо всем в курсе.

– Был о тебе лучшего мнения, дружище, – с притворной печалью вздохнул Борис. – Теперь, из‑за тебя, мне придется вести жену на свидание. А ведь так хотелось…

– И что тебе хотелось? – нахмурилась Елена.

– Ты неправильно меня поняла, дорогая, – заулыбался Борис и украдкой подмигнул Арди. – Я ведь так и сказал: «а мне так хотелось сводить ее куда‑нибудь».

Промыслова‑Фахтова сощурилась и промолчала.

– Вот так вот, значит, да? – тихо, едва ли громче маленькой змейки, прошипела Елена. – Сначала сидишь чуть ли не семестр в госпитале со своим благоверным, у которого ума не хватает не ввязываться в склоки. Потом ждешь его неделю с полевого выезда. Ужин ему готовишь. А он…

– А он души в тебе не чает. – Борис наклонился и, убедившись, что в коридоре действительно никого кроме них нет, нежно поцеловал Елену.

Та возмутилась, но тут же обмякла и успокоилась.

Они любили друг друга. Честно и истово. Ардан это не только видел, но и чувствовал. Когда его друзья были рядом, то даже воздух, пусть и немного промозглый, все еще побитый зимой Метрополии, теплел. И казалось, что солнце, вечно скромно таящееся за низким, гранитным небом, выглядывало, чтобы полюбоваться четой Фахтовых.

– Эй… Арди.

– М? – неловко промычал юноша.

Борис, щурясь едва ли не в той же манере, что и его жена, с подозрением смотрел на товарища.

– Ты чего так глупо улыбаешься?

Арди пожал плечами.

– Просто вы замечательные, – честно ответил он.

Елена с Борисом переглянулись. В глазах у обоих читалось беспокойство.

– Так, ладно, наверное, ты права, – вздохнул Борис, попутно постукивая пальцами по своему стальному, военному посоху. Отливали такие из специального, облегченного сплава, с теми же примесями, которые добавляли в топливо для генераторов. – Ард, нам нужно серьезно поговорить.

– На тему того, что мы уже… – юноша посмотрел на отцовские часы, – пять минут, как опоздали на лекцию.

– Вечные Ангелы! – воскликнула Елена и, перехватив посох и сумочку, потащила… Арди в сторону лифтов.

– Я, вообще‑то, и заревновать могу! – все в той же шутливой манере воскликнул Борис и поспешил следом.

Ардан же, в свою очередь, с тоской посмотрел на лестницы. Всего несколько этажей, а господа дворяне предпочитают собственным ногам бездушную коробку и тесный плен каменного мешка, где от неминуемой гибели на дне шахты отделяет всего‑навсего несколько тросов и… И лучше об этом не думать.

Когда они, миновав служащих, с каменными лицами оперирующих рычагами и кнопками бездушных машин, спустились в теплый переход, то продолжили разговор.

– Так о чем…

– О твоем состоянии, – перебил его Борис. – Ты выглядишь так, будто собрался в прятки играть на деньги. Причем в качестве укрытия хочешь использовать… не знаю… черенок от метлы.

– И часто на занятиях смотришь в одну точку, – подхватила Елена. – Если вообще на них присутствуешь.

– Мы, конечно, понимаем, – поднял ладонь Борис, останавливая уже собравшегося было возразить Арди, – что лезем не в свое дело, но ты наш друг, и мы не можем позволить себе стоять в стороне, пока ты губишь свое здоровье. Так что… вот.

Борис протянул Арди буклет. На нем, в половину от самого буклета, маячил символ госпиталя Слез Мучениц. Того самого, в котором Борис провел несколько довольно долгих месяцев. Месяцев, в течение которых его так и не навестил кто‑либо из членов аристократической семьи Фахтовых.

Если не считать семейного юриста, которого Арди как‑то раз мельком заметил.

Арди взял буклет и прочитал написанное.

 

«Комплекс оздоровительных процедур.

Дата начала проведения комплекса: ____.

Срок проведения комплекса: 5 дней.

Оплата: ****.

Оплачено полностью».

 

Место, где раньше значились цифры стоимости, кто‑то явно старательно и весьма аккуратно затер так, чтобы сумму оказалось невозможно разобрать.

– Приметил, пока отдыхал у них, – произнес Борис таким тоном, будто сообщал о чем‑то совершенно незначимом. Как если бы бутербродом поделился.

Арди же достаточно пожил в столице, чтобы знать, в какую сумму могло обойтись посещение такого госпиталя, как Слезы Мучениц, с отсутствием специальной страховки.

Буклет, который ему протягивали, где помимо титульного листа были еще подклеены несколько страниц с перечнем далеко не самых дешевых процедур (тем более что они были рассчитаны на Звездных Магов и Первородных, чья физиология отличалась от людской).