Матабар IV

– Не знаю, – напрямую, без привычных попыток уклониться от ответа, признал Арди. – Но надеюсь, мы сюда не зря приехали.

– А могли бы скататься в «Бри‑и‑Мэн», – протянул Милар. Они все так же стояли около входа в здание, игнорируя недоумевающе‑раздраженные взгляды работников в теплых кителях, замерших у громадных стеклянных дверей небоскреба. – Их будто Вечные Ангелы или эти твои… Спящие Духи берегут, чтобы мы к ним не приехали.

Арди вспомнил Аллу Тантову, помощницу Тревора Мэна, и… немного поежился. Если честно, выбирая между странным замком, застывшим где‑то у подножия облаков, и крупнейшей частной компанией на планете, он предпочел бы замок. Даже, пожалуй, два. Просто что‑то ему подсказывало, что там, наверху, среди того, что люди ошибочно принимали за «призраков и приведения», куда безопасней, чем среди людей, в чьих карманах денег едва ли меньше, чем у самой короны.

Милар достал еще одну сигарету и протянул Арди.

– Будешь? – не поворачивая головы, спросил капитан.

– Ты же знаешь, что я не курю.

Милар пожал плечами.

– Все равно ведь закуришь, напарник. – Капитан заткнул сигарету за ухо и поправил шляпу. – Вопрос времени… на нашей работе все курят. Алиса вон тоже сперва воздерживалась… Ладно, пойдем. Постреляем немного в несуществующих призраков ради предполагаемой зацепки по весьма реальному делу, которое, если не раскроем, станет нашим последним. А для тебя и вовсе – первым и последним.

Закончив говорить, Милар что‑то еще неразборчиво пробормотал. Как старик, сетующий на быстро меняющийся мир. И, кажется, он продолжил бормотать себе под нос вплоть до момента, как они поравнялись с работниками.

Несмотря на гремящую громом и дышащую теплыми ветрами весну, те кутались едва ли не как в зимние месяцы. Но оно и неудивительно. Новый Город, из‑за того что находился выше уровня моря, продувался ветрами буквально насквозь. А широченные проспекты и кварталы, построенные таким образом, что у них не имелось внутренних дворов, где ветер мог бы задержаться и полюбоваться убранством, лишь ухудшали и без того печальную, весьма прохладную ситуацию.

– Добрый вечер, – поздоровался ближайший к ним служащий и любезно открыл дверь, впуская внутрь.

– Я бы не был в этом так уверен, – проворчал Милар.

Насколько за прошедшие месяцы Арди успел разобраться в характере капитана Пнева, тот, когда нервничал, терял свой извечный оптимизм, превращаясь в угрюмого, сварливого и весьма разговорчивого дознавателя, не скупящегося на физические и свинцовые аргументы.

Лицо обдул теплый поток воздуха, рвущегося из специальных технических отверстий. Видимо, отводили излишки жара от генераторов и тепловых магистралей, создавая таким образом тепловую завесу в тамбуре, защищая холл от холодного воздуха внешнего мира.

Хотя назвать тамбуром просторное помещение между двумя стеклянными створками, где туфли утопали в пушистом ковре, а нос улавливал тонкие нотки цветочного аромата, – весьма серьезное оскорбление.

Пройдя через вторую пару стеклянных дверей, напарники оказались в холле. Здесь вместо ковров на полу сверкала мозаика, сложенная из деревянных панелей вишневого, белесого, липового и прочих оттенков. Покрытые сверкающим лаком, они, на удивление, совсем заставляли подошвы туфель скользить. А идеальная, зеркальная чистота не слепила бликами свисавших с высокого потолка люстр, напоминающих сияющие, раздутые сферы, сверкавшие золотом, бронзой и тончайшими нитями кристаллов, по которым струилась Лей.

Стены, не покрытые краской или панелями, а горделиво выставлявшие на показ белый мрамор с сеточкой темных прожилок. В дальней части ряды латунных почтовых ящиков, чуть ближе – несколько диванчиков и низких столиков со стопками газет. Рядом трещал живой огонь, задорно покусывая поленья в пузатом камине.

И столь же пузатые консьержи замерли у стойки, протянувшейся вдоль ближайшей ко входу стены. Но из‑за тепловой завесы и просторного тамбура в холле оказалось совсем не холодно. Скорее даже напротив.

Арди расстегнул пальто и чуть ослабил узел галстука. Он все еще носил один из пиджаков, добытых в «кладовке» «Брюса». Не совсем подходящий для весны.

Да, зарплата Зеленого мага Второй Канцелярии и стипендия студента Большого позволяла Арди жить весьма и весьма прилично… если бы не необходимость заниматься Звездной Магией.

Так что о новом костюме можно забыть вплоть до премии за закрытие дела. Если они, разумеется, его закроют.

Милар к этому моменту уже подошел к стойке. Пузатый, но приятный на вид мужчина лет тридцати, с глубокой залысиной, мягким, теплым взглядом сероватых глаз и слегка трясущейся рукой, протирал платком испарину на лице.

Его полнота, насколько, благодаря лекциям профессора Леи, понимал Арди, не была вызвана тугим кошельком и неуемным аппетитом, а скорее проблемами в организме. Сбой в обмене веществ, вызванный…

Милар, уже готовый в привычной манере что‑то потребовать, заметил протез вместо левой ноги.

…Вызванный старой военной раной. А учитывая своеобразную синюю татуировку якоря между большим и указательным пальцем – консьерж когда‑то служил на флоте.

– Как‑то пусто у вас, – будто невзначай произнес Милар, попутно демонстрируя документы капитана Второй Канцелярии.

Консьерж скосился на них, на мгновение вздрогнул, но особо виду не подал. А вот его коллега сделал вид, что никак не может найти какую‑то архиважную запись в книге учета и потому очень сильно занят и не может отвлечься от своих чрезвычайно срочных дел.

– В последние полгода жильцы разъезжаются кто куда. – В начале фразы голос консьержа чуть дрогнул, но тот быстро взял себя в руки. – И, я думаю, раз вы здесь, то уже знаете, почему так происходит, господин дознаватель.

В холле, действительно, кроме напарников и работников – консьержей с лифтерами – больше никого не оказалось.

Милар огляделся и скабрезно присвистнул. Арди даже не знал, что так в принципе можно было свистеть.

– Здесь, наверное, аренда совсем не дешевая.

– От сорока эксов в месяц за самую небольшую квартиру. – Консьерж немного поскучнел и заговорил совсем обыденным тоном. – А те, что выставлены на продажу сейчас… Эй. Эштон. Сколько там сейчас?

Но Эштон, трясясь так, что вибрация ощущалась по всей столешнице, все не отрывался от книги учета.

– Ангелы с ним, – отмахнулся консьерж. – Для покупки цены начинаются от четырнадцати тысяч. И это еще дешево, учитывая, сколько народа продает после… ну, вы понимаете. – Бывший моряк указал пальцем на потолок. – Порой даже кто‑то приходит смотреть для аренды или для покупки, но как узнают детали, то… вжух – и нет никого.

Милар снова присвистнул.

– Вот это цены, конечно… будто на Ньювском Проспекте или на Первой улице Бальеро.

– Там подороже.

– Знаю, – подмигнул Милар и снова присвистнул. – Мир богатых людей действительно отличается от нашего.

– Ваша правда, господин дознаватель.

– Кстати, а не подскажете, любезный, насчет нюансов вашего, так скажем, – капитан покрутил пальцем в воздухе, – особого положения? Чего все отсюда бегут, как крысы с тонущего корабля?