Матабар IV
– Да уже сбежали бы.
– Что?
– Крысы, господин дознаватель, бегут обычно задолго до того, как люди замечают что‑то неладное, – поправил консьерж, подтверждая теорию о своем флотском прошлом. – Последних крыс мы травили в подвале еще год назад, а неладное стало происходить только полгода назад. И там… разное бывало. В сорок седьмой квартире, к примеру, девочка заживо сварилась. Принимала душ и, споткнувшись, упала в ванну, попутно задев маховик горячей воды. Сварилась.
– Ну это могло быть…
– Несчастным случаем? – Консьерж позволил себе перебить Милара. – А в семьдесят второй, к примеру, застрелился писатель. Писал про фей и всякие такие сказочки. Совсем не успешный, но хороший был человек. Мы с ним часто беседовали. Он, бывало, часами сидел в холле у камина – грелся. За отопление не платил. Снимал на последние. Все вид нахваливал. Ригланов – может, слышали о таком.
Милар с Арди синхронно кашлянули и переглянулись. В их взглядах читалось одно и то же: «Может, однофамилец?»
– Имя у него еще такое старинное было, – продолжил консьерж. – В честь прадеда назвали. Анвар.
Милар устало вздохнул. Арди тоже.
– А когда застрелился?
– Год назад. Когда крысы сбегать начали. Жаль его. Книгу так и не дописал.
– Что за книга?
– Так говорю же – про фей что‑то. Про Мендеру. И прочее. Ну, знаете, типичный бульварный исторический, сказочный роман. Хотя он его называл героическим эпосом и величайшей загадкой человечества.
Милар достал записную книжку и сделал несколько пометок.
– Квартиру эту посмотреть можно?
– А вы разве не ради… – бывший моряк снова ткнул пальцем в потолок, – пришли?
– Успеется.
– Ну раз успеется… нет, ключ я вам, конечно, дам. Но там кроме копоти и гари ничего больше не найдете.
– Почему?
– Пожар, – вновь пожал плечами консьерж. Его тон буквально обволакивал сознание спокойствием человека, давно смирившегося со своей участью. Бывший моряк попросту привык к тому, что происходило в небоскребе, и уже относился к этому как к разновидности нормы. – Выгорела буквально дотла. И вот еще странность – соседние квартиры не пострадали. И даже перекрытия не обожгло.
– Разумеется, – прокаркал Милар и сделал еще одну пометку. – Ключ все же возьмем.
– Да пожалуйста. – Консьерж повернул, дохромал до деревянного стеллажа со множеством полых квадратиков и вытащил из одной из своеобразных полок ключ. – Что еще рассказать?
– А можете?
– Могу. Выбирайте. Одного жильца загрызла собака, которую никто и никогда не видел в здании. Другая зарезала мужа, потому что приняла его за своего любовника, а любовник застрелил и ее, и себя.
– Ригланов.
– Нет. Другой.
– У вас здесь что, где‑то рядом оружейный магазин?
– В том‑то и дело, господин дознаватель, – развел руками консьерж. – С момента постройки никаких проблем не имелось, кроме разве что всякой мелочовки. То стационарный лей‑щит барахлит, то генераторы из строя выйдут, лифты могут не всегда работать. Но это все чинилось быстрее, чем жильцы успевали ощутить дискомфорт.
– А…
– А изменилось вот год назад. Вам продолжить? Мальчик из окна выбросился. Девочка вышла в коридор и… пропала.
– Прям пропала?
Консьерж кивнул.
– Больше никто и никогда не видел. Будто сквозь землю… простите – сквозь стены прошла и исчезла. – Моряк хмыкнул и продолжил: – И это не говоря про блуждающий запах тухлятины. На разных этажах, в разных квартирах постоянно жаловались. Мы все искали, смотрели, но нет. Ничего не нашли. Ну и, разумеется, жильцы жалуются на жуткие ночные кошмары, на крики, на вой, плач опять же.
Арди, услышав последнее, подался вперед.
– Простите, господин, – обратился он к консьержу. – А тухлятина не отдавала серой?
Моряк ненадолго задумался.
– Вроде кто‑то что‑то о таком говорил, да. Но сам я запаха не чувствовал.
– А кошмары? – продолжил Арди. – Они связаны с умершими родственниками?
– И друзьями, – подтвердил консьерж.
Ардан обреченно вздохнул, что не скрылось от взгляда далеко не обрадованного Милара. Скорее даже напротив. Он будто подспудно надеялся, что консьерж ответит отрицательно на хотя бы один из вопросов юного волшебника.
– А крики, вой и плач всегда женские? Ни детских, ни мужских, ни таких, что могли бы издать животные?
– Только женские. – Консьерж отрицательно покачал головой и замер. Бывший моряк не был дураком. И он смог привыкнуть к происходящему только потому, что в глубине души искренне и откровенно считал происходящее чем угодно, только не тем, что могло бы быть связано с изнанкой мира, где обитают всякие твари, роются в своих пыльных трудах Звездные Маги и все еще звучит далеко эхо позабытого искусства Первородных.
Моряк не верил в сказки писателя Ригланова. Не хотел в них верить. И наивно полагал, что это неверие служит ему надежным, непробиваемым щитом.
Вот только сказки имели на данный счет свое собственное мнение…
Спящие Духи, если Милар находил разительно отличающимися миры богатых и простых жителей столицы, то вот Арди видел, как сильно разнились миры, где жили обыватели и Звездные маги.
Консьерж все бледнел и бледнел, руки его тряслись сильнее, а взгляд не сходил с погон, посоха и гримуара Арди.
– Так это… – начал было он.
– Давайте ключ, любезный, – постучал по столешнице Милар. – От замка.
– Твердь.
– Что?
– Господин Ле’мрити назвал свой этаж Твердью.
Капитан, не скрывая своего отношения, презрительно хмыкнул.
– Ну, лишний раз убеждаюсь, что большие деньги не всегда означают наличие вкуса.
– Ваша правда, господин дознаватель. – И, бледнее света лей‑ламп, отражавшихся на столешнице, достал ключ. В отличие от своего двоюродного брата, отпиравшего семьдесят вторую квартиру, этот выглядел сродни замку, вход в который столь ревностно берег.
