Матабар IV

В два раза больше, выкованный явно вручную, оформленный под старину, он вполне мог служить в качестве пресс‑папье. С ручкой в форме свившейся кольцом змеи и самим ключом с громадными, будто ржавыми зубьями, тот выглядел чересчур уж вычурно в современном здании.

– Благодарю. – Милар забрал ключ и уже развернулся было к лифтам.

– Вы туда надолго? – с опаской, прежде отсутствовавшей в голосе, спросил консьерж.

– Надеюсь, любезный, что нет.

– Тогда… если вас долго не будет… может, отправить посыльного за кем‑нибудь?

Милар обернулся вполоборота и приветливо улыбнулся.

– Спасибо за вашу помощь, господин. И за вашу службу. – Капитан кивнул на татуировку на руке. – Но с этой проблемой мы с напарником разберемся сами. Да, напарник?

Ардан кивнул. Он надеялся, что уверенно. Но, судя по взглядам Милара и моряка, получилось не очень.

Вместе с капитаном они подошли к лифтам, где их встретили еще двое работников. Вполне себе обычной внешности, в дежурных кителях желтоватого отлива с яркими медными пуговицами. В белых перчатках и фуражках с лакированными козырьками. Они слегка тряслись, а во взглядах читалась немая мольба. Искренняя просьба не заводить с ними разговоров.

– Нам туда, – коротко произнес капитан.

Один из лифтеров нажал на кнопку, и буквально через мгновение перед ними открылись двери просторной кабины. С вишневыми панелями, позолоченной приборной доской с рычажками и кнопками и полом, укрытым ковром с высоким ворсом.

Милар уже собирался было ступить внутрь, как Ардан поймал его за плечо.

– Плохая мысль.

– Ой, напарник, давай только не сейчас с этим твоим лифтоненавистничеством.

– Сейчас не про это.

– Н‑да? – цокнул, прищуриваясь, Милар.

– Лифт не самое безопасное средство передвижения в этом доме, – пояснил Арди.

От его слов лифтеры еще больше побледнели и тайком переглянулись друг с другом. Кажется, если Ардан все правильно понял, то сегодня управдом получит два заявления об увольнении. А может, и все четыре…

– Вечные Ангелы, господин маг, там же почти тридцатый этаж.

– На который мы поднимемся живыми, – стоял на своем Ардан.

Милар вздохнул и покачал головой.

– Это точно не из‑за твоей фробии.

– Фобии.

Капитан весьма выразительно сдвинул брови.

– Нет, не из‑за нее, – покачал головой Арди. На сей раз он был предельно серьезен.

– Проклятье, – еще раз вздохнул Милар и, прикоснувшись двумя пальцами к шляпе, попрощался таким образом с лифтерами. Те, видимо, из последних сил сдерживались, чтобы прямо сейчас не побежать прочь из проклятого здания.

Хоть небоскреб технически и не являлся проклятым. Просто в нем поселилось нечто, что не имело права здесь находиться.

– Тридцатый, блять, этаж, – выругался капитан и направился к лестницам.

Каждый раз, когда Арди оказывался в подобного рода домах – очень дорогих и красиво отделанных, он обращал внимание на лестницы. Они служили своеобразной обратной стороной богатства. То, на что обычно никто не обращает внимания. Особенно там, где уже имелись лифты…

Замковая Башня не стала исключением. Здесь, как и у ее сестер и братьев, между этажами вилась обыкновенная бетонная конструкция, усиленная железными прутьями. Своеобразная каменная юбка, нанизанная на стальной каркас.

И теперь по ней поднимались Ард с Миларом. И если первому подъем давался легко, ничуть не сбивая дыхание и не нагружая ноги (ну ладно, может, только немного, и то исключительно из‑за бодрящих отваров!), то вот последний то и дело, приблизительно каждые пять этажей, брал перерыв, чтобы отдохнуть.

– Так… ладно… – на одном из таких привалов, вытирая пот со лба, расстегивая пиджак и пуговицы жилетки, тяжело дыша произнес Милар. – Давай… ты немного… отвлечешь меня… полезным рассказом… кого мы идем… выселять…

Ардан, не сбивший дыхания, чувствуя лишь небольшую усталость в слегка занемевших конечностях, непроизвольно проверил, на месте ли гримуар.

За окном бушевала гроза. Заливая небо черными тучами, та гремела среди крыш домов, исчезающих среди вспышек удаляющихся огней города, стелющегося у подножия небоскреба. И молнии сверкали неустанно, прыгая с одной тучи на другую, рассекая их сияющими лезвиями искрящихся клинков.

Плохая ночь.

Худшая из тех, что могла бы сопровождать их в предстоящем деле.

– Это Плакальщица.

– Че… го?

– Плакальщица, – повторил Арди и, спохватившись, поспешил пояснить: – Их еще называют Белы…

– Белая Женщина? – переспросил отдышавшийся Милар. – Та, что ходит в белом по домам и предвещает беду? Что‑то вроде предвестника смерти, войн и всякой прочей дряни?

Ардан кивнул.

– Но это ведь… детские сказки.

– Частично. – Ардан приставил посох к стене и почти уперся лбом в оконное стекло. Его прохладная поверхность лизнула кожу, напоминая прикосновения ледяных хлопьев алькадских снегопадов. – Плакальщицы, Белые Женщины, Банши… у них много имен. На деле это народ Фае. Летний Двор. Их суть – это весна. Цветение. Рождение всего нового. Просыпающаяся жизнь. И потому все, что является антиподом данных понятий, причиняет им боль. И кричат от этой боли. Порой так громко, что слышат даже люди.

Арди замолчал. Он читал о Плакальщицах в книгах и свитках Атта’нха. Люди и Первородные считали их простыми духами весны. Фае же называли «несчастными Весенними Девами». Несчастными, потому что вместе с приходом новой жизни они всегда страдали от соседствующей рядом смерти.

В целом безобидные создания, разве что их крик мог напугать, а если не быть осторожным, то и сделать больно. Но не настолько, чтобы причинить сколько‑нибудь серьезный вред.

– То, что ты описываешь, напарник, не сильно вяжется с происходящим.

– Потому что это не обычная Плакальщица, Милар, – пояснил Арди, сжимая руками подоконник.

– Мне сейчас, господин маг, почему‑то не очень нравится твой настрой…

– Мне тоже, – кивнул Арди. Очередная молния разрезала небесный свод, и в отражении ее вспышки на стекле юноша видел собственное лицо.

Щеки действительно сильно впали, под глазами пузырились мешки, а кожа немного посерела. В какой‑то степени они с Аверским становились все больше и больше похожи.