Милый яд
Расставание с Марком прошло погано, чему все стали свидетелями.
Хоть формально мы с Марком и не встречались, он все же прилюдно, прямо посреди столовой Сент‑Пола, устроил сцену. Келлан читал в самом дальнем конце «Запятнанную репутацию»[1] и временами украдкой на нас поглядывал.
Марк обозвал меня лживой сукой и для пущего драматизма плюнул мне в лицо. Теплая и мерзкая слюна стекала по моей щеке.
Я глубоко вздохнула, зная, что не могу позволить себе вляпаться в неприятности.
– Извини, Марк, не знала, что для тебя это не просто флирт.
Я сделала вид, что рассматриваю свои ногти, но сердце билось так быстро, что меня чуть не вырвало.
Сильнее, чем поцеловаться с Келланом, мне хотелось ему угодить, а было очевидно, что Марка он люто ненавидел. Именно это и придавало мне сил, пока надо мной смеялась вся школа.
– Ты прекрасно знаешь, что это не было простым увлечением.
– Для меня именно им оно и было. К тому же для такого крупного болвана ты кое‑где даже не дотягиваешь.
Тем самым я только подкрепила свою репутацию потаскухи, но так унизила Марка, что он зарычал и врезал кулаком в стену. И тут же закричал еще громче, накрыв кулак другой рукой. Думается, между делом Марк сломал не меньше трех пальцев.
После публичного разрыва в столовой я официально стала изгоем. Но оно того стоило, потому что мы с Келланом снова стали обмениваться книгами и короткими рассказами. Он ни разу меня не поблагодарил и не упомянул о нашем почти случившемся поцелуе на крыше.
Но за неимением лучшего для меня и это хорошо.
Еще один год пролетел незаметно из‑за экзаменов, работы официанткой и попыток быть тише воды и ниже травы рядом с Лией. Я чувствовала, что готовлю себя к реальной жизни, не проживая ее вовсе.
Глава девятая
= Шарлотта, 17 лет =
– С днем рождения, Дикс, – услышала я сзади голос Келлана.
Я обернулась. Он бросил свою кожаную куртку на черепицу и что‑то мне кинул. Я посмотрела на руки. Плюшевый мишка на День святого Валентина. Который поет, если нажать ему на живот.
Келлан меня задабривает?
Я запихнула его под мышку и сунула руку в карман, чтобы тоже кое‑что кинуть. Он поймал.
– Пенни за твои мысли.
– К черту твои деньги.
Он направился ко мне.
Медленно. Неотвратимо. Беспощадно.
Я нервно дернула правой ногой и приподняла бровь, подавив желание сделать шаг назад.
Еще шаг.
И еще.
Келлан меня пугал.
А я не хотела выглядеть напуганной.
Я вздернула подбородок, изображая вызов. Он шагнул ближе. Я чувствовала его запах, ощущала на кончике языка вкус кожи, сигарет и пива. По спине пробежали мурашки. В венах бурлила кровь, а тело дрожало.
– Прекрати, – фыркнула я. – Что ты делаешь?
Добравшись до меня, он не остановился. Одним быстрым движением Келлан подхватил меня на руки.
Я охнула, обняв его за шею и вцепившись изо всех сил. Мы стояли на покатой крыше, а Келлан был не самым мускулистым парнем в мире. Но с ним я почувствовала себя на удивление легкой.
Он взглянул на меня сверху вниз. Когда я смотрела в его глаза, мне всегда казалось, что вижу его впервые. Я всегда находила в них что‑то новое.
Сегодня я нашла там обещание.
Сердце стучало изо всех сил, и, наверное, впервые с Той Ночи я почувствовала себя живой.
– Это не начало, – предупредил Келлан. – А, скорее, конец.
Глава десятая
= Келлан =
На вкус она была как сладкий яд.
Теплый, мягкий и сказочный.
Смертельно токсичный.
Невероятно притягательный.
Я жадно поцеловал ее, проникнув языком в рот и стирая следы Марка. Я хотел сделать ей что‑то плохое, и это меня напугало.
Эти мысли зародились в прошлом году, после Марка Макгоуэна. Мое желание к Шарлотте смешивалось с чем‑то еще.
Чем‑то более темным.
Может, они оба были в этом замешаны. Шарлотта и Марк. Оба вынудили меня потерять рассудок.
Не знаю.
Теперь я был тем еще параноиком.
А, может, и нет.
Черт. Убого ли, если меня даже не волновало, что, возможно, Шарлотта пошла на это просто так и по приколу?
Наши языки сплелись воедино. У нее был вкус жевательной резинки и кокоса. Я сжал ее в объятиях и подумал: «Вот если бы мы могли остаться тут навечно, может, дышать было бы не так больно».
[1] Роман Филиппа Рота.
