Мой верный

– Надеюсь, в его проспиртованной головушке остались крупицы серого вещества. Потому что это было последнее предупреждение.

– Не горячись, Артем.

– Шавки чувствуют страх.

На несколько секунд кабинет погрузился в абсолютную тишину. Наконец Анатолий кивнул. Мы друг друга поняли.

 

– Артем. – Его тихое покашливание вывело меня из мрачных мыслей. – Ты просил полный отчет.

Разглядывая замысловатый рисунок на чашке, я ощутил, как губы запекло от непрошеной улыбки. Сердце встало поперек горла, когда Анатолий двинул ко мне через стол пухлую папку.

– Тут за последний год, – он опустил взгляд. – Или ты хотел…

– Все верно, – резко оборвал его я, не желая обсуждать довольно щекотливую тему.

Хотя, обсуждай – не обсуждай, Толя и так знал, насколько я отбитый.

Между нами вновь повисла тишина. Только теперь неуютная. Даже не глядя на него, я чувствовал на себе тяжелый осуждающий взгляд. Он всегда на меня так смотрел, когда дело касалось Саши.

– Так что там с оплатой учебы? Решил вопрос? – лениво облокотился на ручку кресла я и сделал большой глоток американо.

– Обижаешь. Замдекана лично мне позвонила, сказала, девчонка очень обрадовалась.

Обрадовалась.

– Ну хоть что‑то. – Я вздохнул, покосившись на часы. – Еще бы как‑нибудь заставить ее съехать из этой двухметровой конуры. Предложения есть?

Толя провел ладонью по своей лысине, недобро на меня посматривая.

– Если появятся, направлю их тебе в письменном виде.

– Идет, – кивнул я, делая вид, что не заметил его сарказма. – Такие ценные советы на дороге не валяются.

 

* * *

 

Тихий щелчок зажигалки нарушил сгущающуюся вокруг меня загробную тишину. Я сделал короткую затяжку, выпуская дым ноздрями.

Служебный телефон уже второй раз сигнализировал о желании секретарши со мной связаться. Где твои манеры, Апостолов? Сам же попросил напомнить о начале торжества у родного брата.

Кирилл и Алина уже давно расписалась и даже успели обвенчаться, однако у них так и не было свадебного банкета, и братцу приспичило устроить для жены вечеринку‑сюрприз.

Затушив сигарету о край пепельницы, я захлопнул папку и убрал ее в сейф. Подцепив пальцами кусочек рафинада, положил его на язык, и подошел к окну.

На город уже опускались свинцовые сумерки. Пора было выдвигаться на «праздник». Однако я не спешил, разглядывая знакомые силуэты, стягивающиеся к ресторану. Окна моего офиса выходили на парковку бизнес‑центра, поэтому я видел всех прибывающих гостей.

 

Я продолжал наблюдать, гоняя кусочек сахара от одной щеки к другой. Почему‑то был уверен, что Она подготовилась.

Уж слишком разгневанно Александра посылала мне назад мою удачу. Я ухмыльнулся, припоминая, как услышал много «любопытного» о себе, подключившись по второй линии.

Тихое рычание вырвалось из глубины моей груди, когда я увидел ее.

– Сашенька… – стиснул челюсти, словно опасаясь, что она меня услышит. Прижался лбом к стеклу, стараясь лучше разглядеть.

 

Вне всякого сомнения. Она. Александра гордо пересекала парковку. Она пришла одна, чем в очередной раз меня удивила. Мурашки понеслись по телу от нахлынувших воспоминаний. Я буквально к полу прирос. Только бы не подняла голову, потому что вот он я… Как пацан незрелый пялился, шумно втягивая воздух.

Профессиональный игрок в покер не мог совладать со своим фейсом. Занавес. И ведь продержался целый месяц, все ждал, что скоро переболит и отпустит.

Однако каждый день, просыпаясь и засыпая, я видел ее.

Хотелось биться головой о стену, лишь бы только прогнать это гребаное наваждение. Кареглазую колдунью, вихрем ворвавшуюся в мою тщательно распланированную жизнь и перевернувшую все вверх дном.

Ежесекундно проклинал себя за то, что не мог выкинуть Сашу из головы. А только ли оттуда? Складывалось ощущение, что ей удалось пробраться гораздо глубже. Запустить то, что, казалось, давно заржавело.

Так и хотелось попросить: «Сашенька, свали, пожалуйста, из моего сердца. Там и так слишком мало места, и везде ты».

Я хватал воздух, безразлично уставившись перед собой, потому что Александра давно скрылась в дверях ресторана. Взял со стола пачку сигарет и, закурив, судорожно затянулся.

 

Сердце норовило проломить грудину в ожидании нашей скорой встречи. Я даже на трезвую голову ни черта не соображал, ослепленный калейдоскопом ярких вспышек перед глазами. И ведь принципиально до сегодняшнего дня не просматривал отчеты, которые приносил Анатолий. Просил не докладывать, если нет ничего угрожающего ее жизни.

 

Но ведь Саша без приключений не может… Умудрилась влезть в кредит. Набрала подработок. Вы посмотрите, какая самостоятельная! Пришлось всех напрячь в ее универе. Вроде прокатило.

И лучше бы не открывал эту чертову папку. Отменил все дела, обложившись бумажками. Сорвался. Как наркоман конченый. Ломало так, что не мог вздохнуть. Хотя, стоит признать, сорвался я несколькими днями ранее.

 

Все вышло спонтанно. Вспомнил, что в бардачке лежат ключи от ее квартиры. Разумеется, на экстренный случай. Теперь рядом с ключами прописались и Сашкины трусы.

Браво, Артем Александрович. Высший балл. Хмыкнул, глубоко затягиваясь сигаретой. Мысленно перенесся на несколько недель назад, туда, где круглые сутки ловил приход за приходом.

Сладкая Саша. Вкусная.

Как она садилась на меня. Танцевала. Смачно текла. А я все ей разрешал. Реально все.

Целоваться как какие‑то озабоченные подростки? Спать на моей груди? С утра за ручку прогуливаться по побережью? Да за милую душу! И когда это я ставил чужие желания превыше своих? Я гордился тем, что уже давно ни от чего не зависим. А тут…

Сам себе подписал приговор.