Моя Рогатая Практика

– Стучись, – подсказал секретарь, когда заметил, что я просто стою на месте.

Легко ему говорить, а там, может, меня будут убивать.

Стоило постучаться, как раздался голос ректора, позволяющий войти. Гулко выдохнув, я вошла в кабинет и застыла на месте. Не ошиблась в догадках. В кабинете меня ожидали обиженный мной демон и Ролан де Виран, ректор академии. Длинные светлые волосы ректора сегодня были распущены, а в жёлтых глазах сияло любопытство.

Огненный вальяжно восседал в кресле, забросив ногу на ногу и помешивая синюю жидкость в хрустальном бокале. Оценивающий взгляд красных глаз заскользил по моему телу, казалось, подмечая каждую деталь облика. Но и я теперь рассматривала его, отмечая степень вреда, который успела нанести. Огненный демон был хорошо сложён. Сюртук подчёркивал широкий разворот плеч, рубашка успела сгореть, и мне открывался вид на мускулистую грудь. Смуглая кожа. Лицо суровое, с лёгкой щетиной на подбородке и твёрдой линией губ, кончик которых приподнялся в хитрой ухмылке. Демон казался спокойным, но нервное подёргивание хвоста с красной кисточкой на конце выдавало его раздражение.

О мощи демонов можно было судить по размеру рогов. Слабые демоны вообще были их лишены. О силе магии ректора я знала не понаслышке и даже удостаивалась чести наблюдать мощнейшие атакующие плетения в его исполнении на полигоне. Его рога были ровными, чуть отведёнными назад. Рога же огненного оказались больше, намного больше. Чёрные и витиеватые, с тлеющим в их глубине пламенем, они, изогнувшись, протянулись от височной части лба к затылку. Я умудрилась облить реактивами очень сильного демона. И наверняка опасного.

– Ирида, знакомься, – начал ректор, но огненный его перебил.

– Ноксис де Игнис, – демон улыбнулся, блеснув белоснежными зубами.

О Матерь‑Земля, я облила реактивами члена императорской семьи!

И словно имени его рода было недостаточно для того, чтобы довести меня до сердечного приступа, демон добавил или скорее добил:

– Руководитель вашей практики.

 

Глава 3

 

/Ирида Каори/

«Ноксис де Игнис, руководитель вашей практики», – повторяла я раз за разом в мыслях, пока смотрела в красные глаза демона. Кажется, даже разглядела пламя в их глубине.

Первой здравой мыслью было: «Плакала моя практика в Управлении Императорской Службы Сохранения Правопорядка!». Но довольно быстро я смирилась с провалом, гораздо хуже было бы попасть во власть жаждущего мести демона. Но, может, он имел в виду: «Бывший руководитель практики»?

– Моё назначение отменяют? – с надеждой спросила я.

И, видимо, зря, потому что в красных глазах демона вспыхнуло пламя, а улыбка на его губах стала ещё шире.

– Отнюдь. Вам предоставлена уникальная возможность поучаствовать в настоящих расследованиях в качестве следственного алхимика.

– Расследованиях? – ужаснулась я. – Мы же говорили о работе в лаборатории, – и с мольбой взглянула на ректора, но его, похоже, ситуация только забавляла.

– Для лаборатории вы чересчур неуклюжи, адептка Каори, – усмехнулся де Игнис.

Я вспыхнула до кончиков ушей, сравнявшись по цвету с огненными волосами демона.

Но раз он смеётся, значит, отошёл и не собирается больше меня душить?

– Прошу прощения, мэтр де Игнис за то, что облила вас реактивами, – проговорила я, изображая высшую степень раскаяния.

– И за то, что потом швырнули в меня остатками реактивов тоже попросите прощения?

Ректор подозрительно кашлянул в кулак, но упрямо нахмурил брови, пытаясь казаться серьёзным.

– Да, и за это тоже, – покорно согласилась я.

Да за что угодно, только верните мне назначение в лабораторию!

– И за то, что лишили меня обоняния?

– Я, что?!

– Да, – язвительно протянул огненный. – Из‑за вас я до сих пор не ощущаю запахов, – почему‑то весёлость демона казалась мне напускной, скорее за ней скрывалась угроза.

– А вы меня чуть не придушили.

Я сразу же прикусила язык, да так сильно, что на глаза набежали слёзы. Но это даже хорошо, пусть думает, что это от раскаяния и сожаления. Нет, мне было стыдно, но ведь никто особо не пострадал. В прошлом году мне посчастливилось попасть под струю кислоты, и ожоги выводили почти три месяца, но даже тогда я не бросалась с обвинениями на преподавателя, который не уследил за ядовитыми растениями с полигона. А тут просто нюх! Подумаешь… Восстановится, ведь ничего опасного в коробке не было. Хотя помёт кшенкров вечно даёт неожиданный эффект.

– Чуть не считается, вы же ещё живы, вот и отрабатывайте свои косяки.

Это ж что получается, мне надо было дать себя придушить? Не устраивает меня подобная перспектива.

– В лаборатории мои способности были бы полезнее.

– Полевая практика – неоценимый опыт, адептка, – демон отпил синюю жидкость из стакана, но всё не отрывал взгляда от моего лица. – Убийства, места преступлений, трупы – романтика.

– Трупы? Романтика? – тоненьким голосом переспросила я.

Как же не любила трупы. Они ещё и оживают внезапно из‑за источающих во все стороны магию смерти некромантов.

– Вам понравится, – осклабился де Игнис, и его слова звучали, как обещание неприятностей. И уже совершенно официальным тоном он продолжил: – Завтра ровно в восемь прибыть в Управление. После получения пропуска и формы, поступаете в моё распоряжение. Свободны, адептка!

Приказ прозвучал громогласно, и мне ничего не оставалось, как подчиниться.

Понурив голову, я побрела к общежитию. Чувствую, романтику мне устроят по самые рога, которых у меня нет. По дороге я приостановилась у поста Фётры и поделилась своими печалями. Добрая женщина не посочувствовала, а откровенно поржала над ситуацией и отправила меня собирать вещи перед отъездом.

Первое, что бросилось в глаза, когда я вошла в комнату – открытые настежь окна. Ведь точно помнила, что оставляла их закрытыми. Стоило двери захлопнуться за моей спиной, как раздался скрип половицы, а следом кто‑то закрыл мне глаза. Экзамен на полигоне проходил последним, так что я пока нервно реагировала на темноту. Потому, развернувшись, приблизилась к обидчику и ударила коленкой в пах. Хотела ещё и в нос врезать, но разглядела шутника.

– Ильзар?!

Мой возлюбленный осел на пол, прижимая ладони к ушибленной части тела.

– Не понял, я следователь или ты? – прохрипел он, пытаясь подняться.