На обочине 40 плюс. Кляча не для принца
Её обожаемый Илюша обязательно расколется, но подруга сразу поймёт, что я уже в курсе. Задница зачесалась толи оттого, что я уже долго сидела на холодном, то ли от предчувствия неминуемой расправы.
– И что теперь делать? – спросила у погасшего телефона.
Мобильник, конечно же, промолчал, а вот проходящая мимо парочка, за километр благоухающая пофигизмом и отсутствием постоянного места жительства, невольно подкинули мне идею.
– Красотка, мелочи не найдётся? – охрипшим голосом поинтересовалась дама, как капуста обмотанная в кучу цветастых платков, шарфов и чего‑то ещё.
Мужик просто смерил меня равнодушным взглядом и, ворча что‑то нечленораздельное, полез в массивную урну в поисках хоть чего‑то ценного или хотя бы полезного. Вот тут‑то мне вмиг полегчало, и вовсе не от того, что затошнило от непередаваемых ароматов.
Правильно говорят, если всё хуже некуда, вспомни о тех, кому терять нечего. То, что этой парочке казалось несметным богатством, для меня было незначительным. Достав из сумочки пару соток, я сунула их опешившей женщине и, поднявшись, пожелала:
– С наступающим.
До их состояния я скатиться не боялась, но мой организм потребовал срочной разгрузки нервной системы. По дороге домой я заглянула в супермаркет, где обычно закупала продукты, но в этот раз сразу же направилась в отдел с винами и другим алкоголем на любой выбор.
В нерешительности помялась перед витриной и, пытаясь определиться с выбором, взяла, подержала и вернула на место несколько бутылок. Ни одно из любимых вин для моей цели не подходило.
Посмаковать я могла и ромашковый чай, а сегодня хотелось нахрюкаться до отключки. Но не сильно…
Именно поэтому я отставила очередную бутылку и, испепелив взглядом топчущегося на горизонте консультанта, отправилась к витрине с ассортиментом покрепче. Ещё на подходе моё внимание привлекла небольшая пузатая бутылочка с напитком янтарного цвета.
То, что доктор прописал! Небольшая, и вполне убойная доза.
Ускорила шаг, но меня обогнал высокий мужчина в костюме Деда Мороза, а вслед за ним, грубо оттолкнув меня плечом, проследовал шкафо‑подобный экземпляр. В смешных рожках и с какими‑то ремнями вокруг талии и необъятных плеч, – сразу видно, что олень.
Я бы даже поржала с этой картины, если бы не… Самозванный Дед Мороз схватил облюбованную мной бутылочку и собрался слинять. Э‑эй?!
Видимо, я настолько устала от вселенской несправедливости, что похищение прямо из‑под носа, выписанного самой себе лекарства, стало последней каплей.
– Дедуля, а ну, стоять! – рявкнула я и, подскочив к опешившему бородачу, выхватила добычу и на всякий случай попятилась.
– Деточка, а ты не охренела ли часом? – прищурившись, пророкотал объект, а я, присмотревшись, поняла, что он уже слегка под градусом и сильно не в духе.
– Дедушка мороз, – исказив голос, пролепетала я, подражая киношной дурочке. Похлопав ресницами, приложила ладонь к груди и, спрятав отвоёванную бутылку за спину, дополнила: – Я была очень плохой девочкой, так что не обессудь.
– Грохнуть её? – грубым голосом уточнил бугай, и вот тогда я заметила, что сбруя – это не что иное, как кобура, закреплённая чуть ниже подмышки.
– Кого? Эту куру облезлую? – смерив меня задумчивым взглядом, проворчал охреневший Дед Мороз и, прищурившись, намекнул: – Пусть живёт, но, если попадётся мне ещё раз, сам разберусь.
– Ты не Дедушка мороз, – покачав головой, вздохнула я и, приготовившись бежать, выпалила: – Ты дедушка – хам и козёл обыкновенный.
– Я передумал. Коля, фас!
Эту фразу я услышала уже в полёте. Бежала, петляя между полок и витрин, а потом, достав банковскую карту прямо на ходу, ринулась к кассе, где народа было не так уж и много.
– Срочно! Пропустите! Вопрос жизни и смерти!
Добытой бутылкой я размахивала, как только что завоёванным кубком, но народ рисковать не стал. Шарахнувшись в стороны, они пропустили меня к кассе и, ворча что‑то про падших женщин, вступать в перепалку не решились.
На улице меня накрыло. Вспомнив выражение лица несчастного мужика, я ржала на всю округу, ничуть не стесняясь. Даже заходя в подъезд родного дома, всё ещё нервно хихикала. И в лифте тихонько похохатывала, а вот у двери квартиры смеяться мне резко расхотелось.
Прислонившись спиной к дверному полотну, Ирка стояла и сверлила меня осуждающим взглядом. Выглядела она не очень: взъерошенная, зарёванная и со свежей царапиной на щеке.
Я подошла ближе и, закусив нижнюю губу, опустила глаза в пол, а она протяжно вздохнула и, прицыкнув языком, хрипло произнесла:
– Ну привет. Пиздец тебе, подруга!
ГЛАВА 10
Вера
– Сама догадалась или подсказал кто? – огрызнулась я и, достав ключи, проворчала: – Ир, мне жутко стыдно и всё такое, но… Знаешь, как мне хреново? А давно ли ты спрашивала, как мои дела? Не помнишь?.. Вот и я не помню. Так что оправдываться я не буду.
– Ну ты и сучка, Верка, – усмехнулась подруга и, закатив глаза, прицыкнула языком, следом пожаловавшись: – На подлёте сбила. Даже поорать толком не дала.
– Неужели не наоралась? – передразнила я и, открыв дверь, пихнула её в бок: – Заходи, у меня с собой лекарство от любого пиздеца есть. Универсальное и действенное. Правда, по рецепту с печатью 18+, но нам с тобой давно ли не пофиг.
– И то верно, – выдохнула Ирка и, плюхнувшись на облезлую табуретку, стоящую в прихожей, простонала: – И наоралась, и наревелась, и немного стилистом поработала, хоть молодость вспомнила.
– В смысле? – вздёрнув брови, буркнула я и, стянув шубку, потёрла одеревеневшие с мороза руки.
– Да так, – скромно пискнула Ирка и, стягивая пуховик, расплылась в коварной улыбке: – Кое‑кому причёску подправила, шнобель подкорректировала и свисток…
– На плацдарм для приключений натянула, – завершила я её фразу, и, переглянувшись, мы заржали вовсе не как леди.
– Смотрю, она тоже внакладе не осталась, – заметила я, указав на длинную царапину на щеке подруги. Прошла в кухню и, достав с верхней полки буфета аптечку, протянула Ирке и посоветовала: – Продезинфицируй, а то мало ли чем она тебя заразить может.
