Начальник милиции 3

Из‑за спины следователя показался Трубецкой. Он недовольно зыркнул на меня и на Ивана, что стоял вдалеке и опрашивал свидетеля. Антошенька что‑то пробурчал себе под нос, но вслух ничего не сказал.

А следак тем временем, одернув китель, нырнул в гараж, быстренько там огляделся и снова вышел наружу. Затем важно обвел всех начальственным взглядом, остановился на судмеде и проговорил:

– Тамара Ильинична, похоже, траванулись мужички суррогатом. Гляньте…

– Глядят на полки в магазине да на задницы девкам, а я осматривать буду, – отрезала «пиратка».

– А ну да, конечно, – миролюбиво согласился следак. – Кстати, Тамара Ильинична, а почему вас подняли? Где же наша Леночка?

– Леночка с мужиком своим новым в Гагры укатила. А мне вот разгребать вот это все…

– С мужиком? – Федор Леонидович даже как‑то немного сник. – Я думал, она не замужем.

– Дело молодое, – крякнула старуха. – А для молодых дел – муж не обязателен.

Она хотела войти в гараж, но я ее опередил.

– Погодите, Тамара Ильинична, пускай сначала Мухтар там понюхает.

– А он там следы не затопчет? – поморщился следак.

– А где вы там следы увидели? – спросил я. – Пол бетонный, никаких отпечатков подошв не останется.

– И все‑таки давайте лучше криминалиста первого пустим, – настоял прокурорский.

Не скажу же я ему, что там все уже исследовал и ничего не нашел. И Валя, скорее всего, ничего не найдет. Поэтому я пока отступил, пускай Загоруйко глянет.

Но тут дилемма возникает: кто должен на место происшествия первым заходить? По всем бумажками и инструкциям – следак, как старший опергруппы, и он уже должен давать указания криминалисту, где и что искать. Однако, как я успел уже убедиться, на практике выходит совсем наоборот – следак не вникает в тонкости выявления, фиксации и изъятия следов, это все отдается на откуп эксперту‑криминалисту. Оно, вроде, и правильно, он спец в этом. А следователю не до этого, он строчит протокол осмотра места происшествия, описывает обстановку, что и где находится, и по ходу ещё вставляет информацию об обнаруженных и изъятых следах. С этим разобрались, ну а что делать, когда в составе опергруппы еще кинолог имеется? Он тоже спец по следам, только запаховым. По логике – должен первым заходить на осматриваемый участок, чтобы запаховые следы сохранить и не дать уничтожить их другим членам группы.

Но логику Федор Леонидович не брал во внимание и работал по старинке – криминалист идет первым, а не собака. Ладно, пусть идет, я в Загоруйко уверен, почти так же, как в Мухтаре. Тем более я его на прошлых выездах немного проинструктировал насчет того, как не «загадить» оставшиеся на месте запахи.

Валя – парень смышленый, вон у него мамаша какая, вся из себя. Загоруйко понимал мои наставления с полуслова. Я даже немного удивился, когда, начитавшись умных книжек, начал так складно рассказывать ему тонкости работы со служебно‑разыскной собакой на месте преступления, а он не отвернулся, а стал еще и доводы какие‑то приводить, дискутировать. В общем, Загоруйко в теме.

После его аккуратной вылазки в гараж я запустил туда Мухтара. Конечно, шанс найти запах преступника невелик, да и едкого выхлопного дыма совсем недавно здесь было с избытком, а это как иголку искать в тумане. Хотя авторитетные книжные источники по служебному собаководству и утверждают, что даже бензин и перец не могу сбить хорошо обученного пса со следа, но Мухтар, как только заскочил в гараж, стал сразу чихать. Все же он чувствительнее человека ко всяким загрязнениям воздуха.

– Нюхай, нюхай, – командовал я и поводил его возле мотоцикла. Потом снял с рукоятки руля резиновую накладку и дал занюхать ее. Ведь если убийца травил тех двоих мотоциклом, то, значит, это он его сюда и пригнал. Хотя, скорее всего, при проверке госномера окажется, что это мотоцикл либо дедка – хозяина гаража, либо вообще одного из погибших. Но все равно я госномер на всякий случай переписал, да и номер рамы тоже. У Загоруйко своя отчетность и ответственность, а у меня – своя.

Мухтар снова чихнул, громко и совсем как человек. Фыркнул и тряхнул головой.

– Будьте здоровы! – крикнул кто‑то снаружи гаража.

– Спасибо! – отозвался я.

После обнюхивания резиновой накладки пёс уверенно повел меня из гаража. Всё‑таки взял след? Наверное. Конечно, я за мотоцикл тоже хватался, но считается, что собака может различить несколько смешанных следов. По крайней мере, запах хозяина он точно не спутает с чужими. Но этого в книжках нынешних не писали, это я в прошлой жизни где‑то в интернетах вычитал.

Мухтар резво потянул меня наружу, я ускорил шаг, чтобы поспевать за ним. Пёс уволок меня за гаражи, на самую окраину кооператива. Там дальше начинался овраг, а за ним – заросший пустырь. Кое‑где торчали нехилые кучи мусора, кто‑то умудрялся втихаря выкидывать сюда отходы.

Я придержал поводок и проговорил:

– Стой, стой… Тут уже нет дороги. Думаешь, туда бы убийца попёрся? В овраг? В заросли? Извини, дружок, но ты, скорее всего, сбился со следа. Может, еще раз вернемся и снова попробуем?

Мухтар навострил уши. Повертел ими, как локаторами, будто пытался меня получше расслышать, ведь то, что я предлагал, не вязалось с его боевым настроем. Ты, говорит, точно хочешь, чтоб я остановился? А потом он громко гавкнул и потянул поводок, все же настаивая на своем. Мол, клык даю, след во такенный! Тянул прямо в овраг. А там наросли буйным цветом крапива, репей и еще какая‑то мерзкого вида полынь.

– Может, не пойдем туда? – я пока удерживал поводок. – Сто пудов там никого нет, сам подумай, какой дурак будет сидеть в заросшем овраге много часов? А мне потом опять тебя от колючек вычесывать да выстригать? Нет, я, конечно, понимаю, что ты любишь, когда колючки обирают с шерсти, кайфуешь, только мне это не очень нравится.

Мухтар еще раз дернул поводок, вытянув шею вперед, повел носом, засопел ноздрями. Будто пытался доказать, что надо идти дальше.

– Ладно, – я сделал шаг вперед. – Если что, Серого озадачу почистить тебя от колючек.

Пёс нырнул в траву и скрылся в зарослях. Самому мне туда лезть совсем не хотелось, и я просто‑напросто отпустил поводок. Через несколько секунд Мухтар три раза выразительно гавкнул. Мол, хозяин, иди сюда, я нашел, что искал.

Странно… Что там может быть? Человек там явно не спрячется, во всяком случае, с такого расстояния я бы его точно давно уже разглядел, вот как вижу сейчас спину Мухтара. Но друг точно что‑то нашел.

Я недовольно покряхтел и полез в овраг, в крапиву и колючки. В том месте, где стоял пес, заросли были особенно густыми. С горем пополам я продрался, жалея свои форменные брюки, но оказалось, оно того стоило.

Я разглядел Мухтарову находку. В траве лежал стеклянный медицинский шприц. Объем 10 мл. Все как и положено: игла, стеклянный корпус и поршень. Какова вероятность нахождения здесь медицинского шприца, да ещё такого чистенького – который, значит, недавно брошен? Почти нулевая. Потому что тут никто не ходит, в эти дебри не то что и мимоходом не забредешь, тут пролезть‑то сложно. А что это значит? А то, что шприц выкинули в самую гущу зарослей, чтобы его не нашел никто и никогда.

Человек, то есть, не нашёл бы. А Мухтар нашел!

– Молодец! Хор‑роший, хор‑роший пёс, – похвалил я его.