Начальник милиции 5

Он вдруг достал откуда‑то двустволку и направил прямо на нас.

– А ну, хенде хох! Китайцы!

– Слышь, Демидыч! – я на всякий случай поднял лапы в гору и Тулушу кивнул, чтобы повторял за мной (он уже зорким глазом примеривался, какой взять камень с земли, чтобы вырубить деда). – Какие на хрен мы тебе китайцы? Ты хоть раз их видел? Русские мы…

– И он русский? – недоверчиво ткнул стволом в Салчака Демидыч.

– Еще какой русский. С чего ты взял, что мы китайцы? Где Китай – и где Мохово? И вообще, даже если и было бы так… Русский с китайцем – братья навек! Забыл? Эх, деревня…

Я аккуратно усмехнулся, делая вид, что я парень простой, что твои две копейки.

– Служил я на китайской границе, – продолжал гудеть тот. – Знаю, какие они хитрожопые. Не братовья они нама! А ну пущай по‑русски этот что‑нибудь сбалакает.

– Тулуш, скажи по‑русски, – повернулся я к напарнику. – Ну!

– Матрешка, балалайка, водка, – выдал тот с улыбкой.

Юмор у Тулуша определенно есть, а вот дед не оценил.

– Я же говорю, иностранец! – вскинул он еще более рьяно ружье, хотя куда уже больше. – А ну носом в землю! Лягайте, я сказал!

– Твою мать, отец… ладно, смотри… Я медленно сейчас достану из кармана докум́ент. Не дёргайся.

– Какой‑такой документ?

– Тайны хранить умеешь?

Тот свёл мохнатые брови.

– Все в себе держу… Еще с сорок первого.

– Из милиции мы, здесь на спецзадании. Во, глянь! Удостоверение. Будешь нашим добровольным помощником.

– Из милиции, говоришь? А что сразу не сказал? – дед тут же опустил ружье и даже не стал рассматривать корочки.

Одного моего слова, что я сотрудник, ему было вполне достаточно.

– Сейчас сделаем так… – продолжал я. – Ты заводишь свою лодку и везешь нас со старшим лейтенантом Китайцевым в сторону Михайловска. Понял?

К счастью, Тулуш молчал и ждал.

– А чего тут не понять? – дедок склонил голову набок. – А какое у вас тут задание секретное? Ась?

– В лодке расскажу, – прошептал я, многозначительно оглядываясь. – Сам понимаешь, здесь могут быть уши…

– Все, товарищ мильцанер! Бегу! Помоги, Христа ради, «Ветерок» на транце распять.

– Чего?

– Я говорю, мотор на лодку повесить надо.

– Командуй, отец.

Я думал, он побежит, но старик не побежал, а не торопясь вышел из‑за забора, и только сейчас мы увидели, что левая нога у него деревянная. Вот почему он не занят на рыбном промысле и целыми днями дома, как сказала угрюмая незнакомка.

Я помог дотащить из сарая на пристань старый лодочный мотор «Ветерок‑8» и нацепить его на одну из старых лодок. Пока старик возился с ним и дергал пусковой трос, плюя себе каждый раз на ладони, я наконец, рассказал Тулушу свой план.

– Мы сделаем вид, что ушли в Михайловск, а сами вернемся в деревню.

– Они здеся, – прошептал Тулуш, кивая.

– Знаю, – кивнул я в ответ. – Ты тоже заметил?

Тот посмотрел грустным взором на реку, и мне показалось, что удивительно хорошо видит не только то, что далеко, но и то, что ещё только будет.

– Плохо тут, Саныч. Беда… Ружье в том доме на стене видел, а из ствола дымом пахнет. Только что стреляли. И в избе пахнет. На полу – пятно мокрое, затерли, мыли.

– Думаешь, убили хозяина?

– Кровь мыли, – кивнул Тулуш.

– Я думаю, они где‑то в комнате засели, – продолжал я размышлять. – Хозяйка нервная и расстроенная. Пыталась нас выпроводить. Сказала, что ребенка разбудим и мешаем. А вот ребеночек ни разу не пискнул и не шевельнулся. И в доме нет ничего – ни пустышек, ни погремушек всяких. Путь даже самодельных. Как без этого ребёнку? А еще во дворе не сушатся пеленки.

– Туфта это, а не ребенок, – кивнул Тулуш.

– Тоже так считаю. Свернула куклу, а когда я спросил, как зовут ваших детей, сказала, что Гришка. Это значит, один у нее сын. И сын этот гораздо старше. Потому что обутка его стоит у порога. Судя по размеру, лет семь‑десять пацаненку. Сандалии дома, значит, и сам он дома. Вот только не вышел. Это значит – что?

– На мушке держат, – подытожил Тулуш, шепча сквозь зубы.

– Правильно. Притаились, гады, взяли пацана в заложники, мужика уже пристрелили, а бабенку запугали и велели любым способом от тех, кто за ними придёт, избавиться. Вот я и сказал, что в Михайловск по реке пойдем. А сами крюк сделаем и вернемся пешком.

– А с этим что делать будем? – кинул на Демидыча напарник острый, цепкий взгляд. – Того его?

Он резко провел по горлу большим пальцем.

– Ты чего, старлей? – выдохнул я. – Мы же милиции.

– Расскажет… Ненадежный, как его хромая нога. Болтливый. Лодка топить надо, а его вязать.

Я не стал спорить с Салчаком.

– Разберемся. Пошли грузиться.

«Ветерок», наконец, затарахтел, выплевывая клубы густого синего дыма с едким запахом горелого масла.

 

Глава 5

 

Дед и я уселись в лодку, а Тулуш умело столкнул её в воду. Замочил ноги по колено, а после запрыгнул на борт. Старик гордо напялил бескозырку с надписью: «Балтийский флот».

Малокобыльный «Ветерок» не спеша толкал семиметровое судно. Сил вывести такую лодку на глиссер у движка, естественно, не было. Но здесь такое не обязательно – течение тихое, и мощностей мотора хватало, чтобы потихоньку плестись со скоростью пешехода. Интересно, а вот обратно, против течения, он как пойдет? Да не важно… Обратно на лодке я и не собирался. Но такая неспешность все же раздражала.

– А побыстрее никак нельзя? – проворчал я.