Натальная карта

Не знаю.

Каковы шансы?

– Подождите! – Срываюсь с места, когда она убегает, ни разу не посмотрев в мою сторону. – Эй, женщина! Девушка! – Понятия не имею сколько ей лет, и как правильнее к ней обратиться.

Она быстро бежит в идеальной технике олимпийского чемпиона по легкой атлетике. Не похоже на то, что девушка спешит и целенаправленно отдаляется от меня. Это, скорее, какой‑то убийственный вечерний спринт.

Я пытаюсь догнать ее, но она чертовски быстрая. Теперь ясно, откуда взялись эти ноги.

– Это моя машина! – кричу я, но она все еще не оборачивается. – Да что ты за чудачка! – Спотыкаясь, останавливаюсь, и из меня вырывается странный глубокий смех.

Я ощущаю его всей грудью. Каждой клеткой. Каждым прерывистым вздохом после бега. На секунду, я могу почувствовать искорку чего‑то… живого.

Что это было и почему так на меня повлияло? Я совсем не знаю эту девушку. Ни ее лица, ни имени. Лишь волосы, поцелованные солнцем, и красивые ноги, заработанные, как мы выяснили, бегом на скорости Усэйна Болта.

Прохладный ночной ветер охлаждает разгоряченное тело, а свечение фонарей играет так завораживающе, что голова откидывается назад, а глаза впитывают россыпь звёзд на небосводе.

– Говорят, что вы даете подсказки, так может поможете мне?

Я возвращаюсь к машине. Все еще не в силах убрать улыбку с лица, обращаю внимание на лобовое стекло, над которым она колдовала, и замечаю записку. Это просто становится похоже на долбанное кино. Добавить к этому мое общение со звездами и вот вам готовый сценарий.

Выдергиваю записку из‑под дворников автомобиля. Пальцы скользят по сложенной в ровный квадратик бумаге оливкового цвета. Глаза не могут оторваться от идеального, почти нечеловеческого почерка, когда я разворачиваю записку.

Она указала свой номер телефона со словами:

«Я задела вашу машину в прошлую пятницу в 17:36. Позвоните, когда решите обобрать меня до последнего пенни. В свое оправдание скажу, что ваш автомобиль был припаркован криво. Возможно, еще нужно разобраться, кто здесь виноват, мистер Линии‑разметки‑для‑дураков!»

Я потираю переносицу, приподнимая очки. Смех снова и снова сотрясает мою грудь.

Господи, эта девушка не только указала точное время, но и отметила текстовыделителем моменты, на которые мне явно нужно обратить особое внимание: свой номер телефона, фразу «мистер Линии‑разметки‑для‑дураков» и слово «криво».

И не будем упускать, что она отлично владеет мастерством перевода стрелок.

Аплодирую и все еще смеюсь.

 

Глава 5

Хлоя

 

 

Гороскоп дня: 

отличный день, чтобы встретиться со старыми друзьями и обсудить события последних лет. Будьте готовы к потрясениям, но держите себя в руках. Контролируйте свою агрессию, не перебарщивайте с выбросом негативных эмоций. 

 

– Хлоя, ты видела, что сын миссис Гарсиа починил ее забор? – говорит мама как бы между делом, продолжая мыть посуду.

Я подавляю стон.

– Нет.

– Но ты же вечером была на пробежке и наверняка пробегала мимо их дома.

– Вот именно. Я бегала, мама, а не рассматривала забор миссис Гарсиа.

И моя криминальная сущность наткнулась на злополучный изумрудный автомобиль. Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления, я же преследую объект. Либо он меня. Потому что давайте будем справедливыми: эта жукастая машина была идеально неправильно припаркована.

Именно этим я себя успокаивала всю неделю, чтобы не сойти с ума оттого, что мой велосипед арестуют, а меня засудят. И именно это не забыла указать в своей записке, которую в ночи оставила на лобовом стекле машины с синдромом жертвы. Я узнала ее мгновенно, потому что на моей сетчатке все еще выжжена картина, как сдирается несколько слоев изумрудно‑жукастой краски, след которой до сих пор придает дорогой шлейф педалям моего велосипеда из комиссионного магазина.

Эта машина во всем своем великолепии стояла там, жалобно привлекая к себе внимание и поблескивая в свете уличных фонарей.

Все могло быть проще, если бы моя совесть заткнулась.

Все могло быть проще, если бы я не решила пробежаться по аллее своих юношеских воспоминаний.

Все могло быть проще, если бы невеста влезла в свое платье, а я могла все контролировать.

– Он закончил Оксфорд, такой умный мальчик. – Мама передает мне мокрую тарелку со следами пены.

Я выхватываю ее и ополаскиваю еще раз, а затем насухо вытираю, проверяя, не осталось ли разводов.

– То, что ты называешь его мальчиком, когда ему двадцать пять лет, абсолютно не помогает твоему делу.

Мама возмущенно приподнимает брови, округляя свои голубые глаза до размера бездонных озер.

– Какому еще делу?

– Сватовство. Шоу «Холостяк», или «Холостячка», или «Сын моей лучшей подруги закончил Оксфорд и починил забор, поэтому тебе нужно выйти за него замуж», мама! – Мои щеки гневно пылают. – Заканчивай с этим. И, ради бога, я не хочу носить фамилию Гарсиа.

– Ты слишком привередлива. – Она продолжает мыть посуду, совершенно не концентрируясь на процессе и оставляя следы пены. – Нормальная фамилия, – тайно нашептывает себе под нос, будто я не слышу, когда стою в полушаге от нее.

Я мягко отталкиваю маму и встаю к раковине, чтобы при следующем приеме пищи никто в нашей семье не отравился средством для мытья посуды.

Мне нужно занять руки, иначе этот разговор выбьет меня из равновесия, а у меня сегодня встреча с новой невестой.

– Хлоя, ты видела Гарета? Сына миссис Гарсиа. Он подобрал отличный цвет для их забора. – Мой брат‑сатана появляется на кухне с задорным взглядом.

С уверенностью можно сказать, что он слышал наш разговор и просто пришел понажимать на мои кнопки.

Я игнорирую этот глупый выпад и агрессивного намыливаю кружку. Его кружку.

– И я о том же! – возбужденно поддерживает мама.