Не драконьте короля! Книга 3

Взглянуть на записи драконов? У меня даже пальцы задрожали. Я кивнула и поспешила за королём. Мы разместились в библиотеке, но не в главном зале, а в отдельной комнате, в которую Максимилиан провёл меня через мудрёный артефакт‑механизм, проколов палец.

Это было просторное круглое помещение с множеством шкафов и витрин‑стеллажей со свитками. Я огляделась, прошлась туда‑сюда и развернулась к его величеству. Максимилиан стоял у одного из шкафов и перебирал содержимое какого‑то ящичка.

– Пустил меня в святая святых?

– Войти одна без моей крови ты всё равно не сможешь, а здесь я за тобой пригляжу, – равнодушно ответил Максимилиан, не поворачиваясь ко мне.

– Ты просто недооцениваешь степень моей любви к книгам – тут я могу и до кровопролития дойти, – фыркнула я.

Максимилиан медленно развернулся ко мне, его губы задрожали, а затем король рассмеялся и покачал головой. Я улыбалась. Видеть такого короля было волшебно… а если Айрис будет видеть его таким каждый день?

Хватит! Если бы он хотел привести сюда её, то сделал бы это.

– Вот, посмотри, – Владыка передал мне какой‑то свиток.

Едва я взяла его в руки, как передо мной развернулась магическая проекция, охватившая всё пространство вокруг. Я уже видела однажды такое – в карете, когда мы с Максимилианом ехали в Раманию.

Здесь было множество шаров, подвешенных в непонятном пространстве. Но два шара буквально находили друг на друга, практически поглощая. И между ними протискивалась тьма.

Проекция сменилась, словно увеличившись, пытаясь масштабировать исключительно эти шары. Верхний слой, магическая оболочка была повреждена, в эти повреждения и входила тьма.

– Магические существа черпают магию извне, они аккумулируют её, – прокомментировала я. – Значит, в нас тоже вскоре проникнет тьма?

– Во всё живое, – кивнул Максимилиан. – Когда Дейн и Лайонс подготовят отчёт, я смогу точно сказать, сколько осталось времени до полного поглощения. Фейри придётся уходить. Тьма сосредоточена с их стороны, она тянется к ним, – Максимилиан приблизил проекцию к Бриолю, – здесь самый большой раскол магической оболочки. Тьма заберёт их.

– Куда?

– Скорее всего, в параллельный мир.

– «Скорее всего»? – уточнила я, прищурившись. – Но почему… – Я вдруг осеклась. – А как вообще фейри тут оказались? О них ведь никто не знал до…

– До того, как ушли драконы? – приподнял бровь Максимилиан.

Я открыла рот. До меня вдруг дошло нечто очевидное, что я всегда упускала из вида. Я вспомнила все эти странные словечки Крепыша, сути которых я не понимала. Они словно были… из другого мира. Из другой реальности.

– Они пришли сюда. Они не местные.

– Я тоже пришёл к этому выводу, – кивнул Максимилиан. – Драконы тысячу лет назад ушли не потому, что их забрала тьма, а потому что они пожертвовали собой. Они открыли портал и ушли… и видимо, этим пошатнули баланс, который тьма поддерживает сама. И тьма перекинула сюда фейри. Но вновь мироздание просчиталось, и теперь произошёл такой перекос: фейри оказались сильнее, их численность выросла. Жертва драконов оказалась напрасной.

Драконам вообще не следовало уходить. Но они были единственными, кто способен строить порталы – их разработками люди пользуются до сих пор, в них самих была портальная магия, именно поэтому они посчитали, что должны встать на защиту этого мира. Но мир не нуждался в спасении. Мироздание само хотело восстановить баланс, но в итоге с вмешательством со стороны драконов оно совершило ошибку за ошибкой. И всё вернулось к той же точке.

– Я была не права, – прошептала я. – Только сейчас, осознав, что фейри не местные, я поняла, насколько не права. Значит, мироздание само хочет вернуть баланс…

– Хочет, – подтвердил Максимилиан и вздохнул, – но не может. Если тьма раскинулась дальше Бриоля, это может означать только одно – одними фейри на этот раз дело не ограничится.

– Хочешь сказать…

– Тьма заберёт ещё кого‑то, если кто‑то не уйдёт сам.

То, чего я боялась. Значит, я всё‑таки оказалась и права, и неправа одновременно.

– Всё так, как ты предполагала, – подтвердил мои мысли Максимилиан. – Драконам не стоило вмешиваться в этот процесс тысячу лет назад. Этим они пошатнули баланс. Видимо, с их уходом магии стало слишком мало, и в момент, когда миры начали отталкиваться, в наш мир пришли фейри, чтобы восстановить баланс – миры оттолкнулись, каждый остался на своём месте почти на тысячу лет. Но ошибка была уже допущена и неукоснительно вела к новому дисбалансу.

– Это как месить тесто, не зная точных пропорций: добавляя то муку, то молоко… бабушка любила повторять, что важно точно рассчитать ингредиенты при готовке вишнёвых пирожков, – пробормотала я и смутилась собственной аналогии. – Но чего хотела тьма тысячу лет назад? Какую магию она собиралась забрать? Получается, тогда она тоже на кого‑то нацелилась, кого драконы решили спасти?

– Ты права, – кивнул Максимилиан и вздохнул. – Начну с того, что изначально мой род носил фамилию эрг Тион. Но мои предки утратили магию пространственного перемещения – сколько я ни пробовал, я не могу построить порталы. – Владыка взял какой‑то артефакт с полки, куб с множеством граней, и начал их переворачивать, словно эти действия помогали ему пережить эмоции. – Раманскими мы стали после того, как истинный род Раманских ушёл в другой мир, точнее, мой предок был их дальним родственником, но не прямым наследником.

– Значит, ты потомок двух великих родов?

– Боюсь, там не два, а больше, – хмыкнул Владыка и вздохнул. – Дело в принцессе эльфов. Она была избранной короля Рамании… тысячу лет назад.

– Тьма вознамерилась забрать эльфов?

– Да, но неизвестно – куда. Если бы в другой мир, он бы смирился, но никто точно не знает, куда и кого забирает тьма – возможно, в пустоту. Любовь короля была настолько сильной, что он решил переместить свой народ, разбить множество семей, лишь бы она была счастлива.

– Любовь бывает настолько…

– Сильной?..

– Губительной, – закончила я фразу. – Неужели влюблённый готов пожертвовать всем ради возлюбленной?

Максимилиан посмотрел на меня серьёзно.

– Раньше я думал, что нет.

Говорил ли он обо мне или об Айрис, я не понимала, но сглотнула, не зная, что ответить на это. Вдруг осознала, что судьба фейри меня волнует уже гораздо меньше, чем судьба драконов и в частности одного конкретного. Предала ли я себя? На глазах выступили слёзы. Я вдруг чётко осознала, что бывают моменты, когда в тебя пробирается малодушие. Когда ты становишься не великим правителем, любящим свой народ, а обычным слабым человеком, подверженным людским страстям. И в частности – любви.

– Это так печально, – тихо ответила я. – Получается, король Рамании тогда тоже ушёл?