Не дразни меня
Мою кожу кипятком ошпаривает и тут же словно снегом обсыпает. Кровь ударяет в голову, содает шум в ушах, но зрение, напротив, приобретает резкость и становится тоннельным.
Я вижу только его. Урода, убийцу и преступника.
Ненавижу! Если бы он знал, как я его ненавижу!!!
Тварь… мразь… скот!..
Поднеся сигарету ко рту, он смотрит на меня в упор, а затем, прикрыв глаза, выпускает струю дыма вертикально вверх.
– Я могу покинуть ваше гостеприимное жилище в любую минуту, – выдавливаю с трудом.
– Иди, – кивает в сторону выхода, – и помни, в твоих интересах не попадаться мне на глаза… женушка.
Примерзнув ступнями к полу, я удерживаю его взгляд еще несколько мгновений, а затем разворачиваюсь и выхожу из гостиной. Скрываюсь из поля из зрения и ускоряю шаг, несусь к лестнице и едва не налетаю на горничную, несущую поднос с закусками.
– Ненормальная! – выкрикивает она и отскакивает в сторону.
– Сама такая! – бросаю, не оглядываясь.
Взлетаю по лестнице и за секунду добегаю до своей каморки. Захлопываю дверь, приваливаюсь к ней спиной и прячу лицо в ладонях. Грудь раздирают глухие рыдания. Меня колотит от ненависти, отвращения и немного – жалости к себе.
За что мне это?! Почему я?! В чем я провинилась?!
Почему отец не мог отказаться от этого брака? Неужели я совсем‑совсем ничего для него не значу?
Быстро погасив истерику, я бросаюсь к кровати и вытаскиваю свой телефон из‑под подушки. Усаживаюсь на самый краешек матраса и набираю Леонида. Бьющие по самообладанию длинные гудки обрываются, но я звоню снова.
Не отвечает.
Черт!..
Леня!.. Ленечка! Милый! Забери меня отсюда!.. Умоляю!
Прижав телефон к груди, я раздумываю, позвонить маме или не стоит. Боюсь, по моей интонации она поймет, что я чувствую. Так не хочется ее расстраивать!
Однако в этот момент раздается сигнал входящего сообщения.
«Яська, занят. Не могу говорить. Как дела?»
«Я скучаю» – быстро печатаю в ответ.
«Он приехал?»
«Приехал»
«И? Ты его видела? Как он тебе?»
«Страшный тупой качок. Урод».
Глава 2
Ярослава
Сидя по‑турецки на узкой кровати, улыбаюсь своему размытому отражению в лакированной дверце шкафа. Говорю с мамой – пусть думает, что у меня все прекрасно.
– Кормят хорошо? Ты наедаешься?
– Голодом не держат, – смеюсь в трубку, – мам, не накручивай себя. Все нормально.
– Ну, а комната? Ты обещала отправить мне фотографии.
– Комната, как комната – кровать, шкаф, тумба. Почти как моя у нас дома.
На последних словах голос чуть было не срывается. Я ужасно скучаю по дому.
– Какой вид из окна? Красивый?
Набрав в рот воздуха, надуваю щеки и бесшумно его выпускаю. Видела бы мама, куда меня поселили – проплакала бы всю ночь. Потом давление, мигрень и отсутствие аппетита. Нет,я не рискну ее так огорчить.
Окинув каморку беглым взглядом, издаю негромкий смешок и оставляю мысленную пометку в голове – незаметно заглянуть в соседнюю пустующую комнату и сделать несколько снимков для мамы.
– Обычный вид на задний двор.
– Тебя там не обижают?
– Нет, мам, не обижают.
– Он больше не приезжал?
С того нашего знакомства в гостиной прошло еще три дня, и Литовский больше здесь не появлялся. Меня, в принципе, устраивает, но мы с ним так и не поговорили. Я хочу знать, какой будет моя жизнь. Могу ли я выходить из дома, выезжать в город и в гости к родителям. Встречаться с подругой и продолжать работать.
– Нет. Мне сказали, он не часто тут бывает, – отвечаю я.
– Это хорошо, да?
– Мам, ты не пробовала поговорить с папой? Может, он сам созвонится с Литовским?
– Ой, нет!.. – восклицает испугано, и я тут же жалею о своем вопросе, – Он сейчас на взводе! Там такой передел идет! Его поджимают, в бизнес вмешиваются!.. Мне на него даже смотреть страшно!
– Ясно.
– Ясенька, дочка… Я тебя очень прошу!.. Просто будь осторожной. Старайся не провоцировать его, веди себя смирно!
– Хорошо, – отзываюсь негромко.
– Нужно подождать, – на одной ноте, как молитву, произносит мама, – я уверена, со временем все устаканится, и ты вернешься домой.
– Да, конечно, мам… – соглашаюсь тут же, копируя ее тон.
Попрощавшись, отключаюсь и прижимаю прохладную ладонь к лбу. Дышу, закрыв глаза. Никаких слез. Нельзя реветь и опускать руки.
Несмотря на чрезмерную наивность мамы, в этот раз она, пожалуй, права. Нужно набраться терпения и подождать. Несмотря на слухи, что ходят о Лютых, ничего страшного со мной здесь не случится. Я не девка из подворотни. Он за меня головой перед отцом и теми, кто выше, отвечает.
К тому же, я тут не ко двору, и Литовскому как кость в горле. Это значит, он сам избавится от меня при первой же возможности. А пока…
Еще раз обвожу глазами обстановку вокруг себя.
Пока нужно постараться не свихнуться от отчаяния.
Закрываю лицо руками и беззвучно смеюсь.
Боже мой!.. Какой бред!
