(Не) первая ночь с эльфийским Чудовищем

Но ведь я еще не насмотрелась! Эта синева за несколько секунд стала чем‑то безумно волшебным, притягательным. Глаза незнакомца обещали мне наслаждение, за толщей лазурного льда скрывалась буря страстей. Я это видела! Почему он ее прячет?

– Погоди, ты неправильно меня понял, – я потянулась рукой к его плечу, но, кажется случайно коснулась шеи или уха.

Он что‑то прорычал, попытался отодвинуться. Но координация меня подвела, от чего я едва не завалилась вперед, прямо на него.

– Я думал вы обычно не напиваетесь перед клиентами, – посетовал лорд, подхватывая меня в неуклюжем полете. Горячие пальцы легли на талию, после чего уже не смогли оторваться от нее. Он каким‑то медвежьим жестом подмял под себя, усаживая на колени. – Откуда в этой дыре такой цветок?

– Оу, – моя попка уперлась аккурат в его более чем внушительное достоинство. – Я же говорю… ты неправильно меня понял. Мне просто нужен мужчина на ночь. А выпила… для храбрости. Ик!

Не знаю, о чем думал выбранный мною посетитель трактира, но его рука, будто бы действуя по собственной воле, начала поглаживать мою ногу. Щиколотку, колено, постепенно поднимаясь выше, к кромке чулка. Там его пальцы остановились в какой‑то странной нерешительности.

– Поделись девкой, уж больно хороша, – вдруг раздалось сбоку.

Ну точно! Знакомый рыжий толстяк с щербатой улыбкой.

Мой избранник ничего не ответил. Кажется, только посмотрел в сторону подвалившего к нам мужика, как тот мгновенно испарился. Вот это сила взгляда. Уважаю! А потом он глухо зарычал, уподобляясь дикому зверю, сдерживающему инстинкты.

– Ты пьяна. Не лучший момент, чтоб искать пару. Пойди домой, проспись, – говорили его губы, но пальцы…

Они давно перешли запретную грань, где заканчивалось кружево резинки чулка, метнувшись выше, под изысканный шелк трусиков. Так вот каково это, когда тебя ласкает мужчина? Должна признаться, несмотря на его противоречивое поведение и хмель, эти прикосновения меня заинтриговали. Он медленно водил по складочкам, будоража мою кровь. Поддаваясь инстинктам, я выгнулась в пояснице, откидывая голову назад, подставляя шею для поцелуев.

– Что ты делаешь, глупая женщина, я ведь не сдержусь… – снова его речь больше походил на звериное рычание загнанного в ловушку монстра. – Ты такая тонкая, маленькая… Не для меня… совсем не для такого как я…

Рык перешел в лихорадочный шепот. Жесткие губы вцепились в шею, начав клеймить ее жаркими поцелуями, голова снова закружилась, я что‑то неразборчиво простонала от удовольствия, когда ощутила, как его палец бессовестно в меня проник. Это было сперва не очень приятно, но я быстро привыкла, стоило ему сделать несколько медленных движений внутри. Ну вот… все не так страшно, как рассказывала сестра…

– Вали уже в номер, придурок! – крикнул рыжий, когда я неприлично громко застонала. – А то аж завидно!

 

0.1

 

Дрэгоэль

В этот вечер я безуспешно пытался утопить свою жгучую зависть в кружке с элем. Завтра мой брат женится на одаренной девушке, носительнице сильного магического дара. По моему скромному мнению, этот придурок не был достоин такого подарка судьбы. Зачем ему женщина? Уверен, он умеет их только мучить, а не любить.

Про Тауриона ходили слухи разного толка. Знатные эльфийки всеми силами избегали его внимания. Впрочем, от меня они бежали в три раза быстрее. Ведь я еще хуже. Я – Чудовище.

Скривился от приступа ненависти к себе, глотнул отвратного местного пойла. Оно никак не лезло в глотку, сколько ни пытайся. Вкус слишком сильно отличался от привычного мне эльфийского изысканного вина, да и нужно быть с собой честным – алкоголь не решит моих проблем. Он никак не сотворит из уродца красавчика, не уймет глубинное желание обрести свою половинку, завести семью, найти признание в обществе.

Завтра я должен буду напялить белый дурацкий костюм и сделать вид, что совсем не завидую брату. Это весьма непросто. Лишь стоило вспомнить, как отец легко заменил меня, старшего сына, на Тауриона, едва тому исполнилось три года, и стало понятно, что в отличие от меня, он обладал весьма смазливым, типично эльфийским ликом. Мне тогда было пять, и брат уже начал проявлять первые признаки агрессии в мою сторону. Сложные горькие воспоминания наводили тоску.

Я бестолково уставился в кружку, не спеша сделать глоток. Погруженный в свои размышления, совершенно перестал уделять внимание окружающему пространству, как оказалось, очень зря.

– Эй, красавчик, не желаешь скрасить мое одиночество? – пропел мелодичный голос над самой моей головой. Белая женская коленка качнулась в моем направлении, выглянув из‑под подола дорогого голубого платья. Она назвала меня красавчиком? Должно быть, она слепа? Ночная бабочка?

Медленно поднял голову, осматривая девицу. Человечка. Изящная, средних пропорций, глаза темные, пьяные, волосы струятся волнами вдоль спины. И пахнет ежевикой. Дико, сладко, что стоит вдохнуть, и сам будто не кружку эля выпил, а пару кувшинов кислого пойла.

Хуже того, бабочку повело, и она уткнулась коленкой мне в пах. А я очень давно не был с женщиной. Обычно эти хрупкие создания, едва заметив неуклюжего страшного великана, упархивали прочь, оставляя лишь душный запах цветочных духов. Иногда мне везло, и получалось купить любовь за золото, но даже в таком случае, продажные девицы предпочитали закончить все как можно быстрее, часто жалуясь на мои размеры, внешность или шрамы. Улыбались, закусывая губы, но, на самом деле, желая поскорее закончить, иной раз пряча за маской удовольствия банальный страх. А мне… всегда было мало.

За это я себя ненавидел больше всего. Ненасытный зверь внутри обожал секс! Процесс соития доставлял той темной части меня невообразимое и, казалось бы, нескончаемое удовольствие. Сбоку, сзади, спереди, стоя и сидя – без разницы, иногда мне казалось, что он бы мог трахнуть и табуретку, будь в ней подходящая дырка. Порой я долго не мог кончить, но видеть, что дама давно устала, а ты так и не насытился – это… больно. Более того, ни одна девица, оставшаяся на ночь у меня в доме, никогда не приходила за повторением.

Да, я щедро платил, наверное, ей бы хватило этого на несколько лет безбедной жизни, но взамен я получал только боль, отчаяние… а хуже всего была скука в ее стеклянных глазах. Когда ты как заведённый делаешь возвратно‑поступательные движения, а видишь только безразличие. Последний раз был именно таким, и я твердо решил завязать с этим.

Член между ног закаменел, еще когда я вдохнул запах девушки, на свою беду подошедшей ко мне, а уж теперь, когда она наклонилась, и из выреза платья соблазнительно выглянула маленькая аккуратная грудь, зверь был готов опрокинуть ее на стол и жестко взять прямо в зале, когда другие мужики смотрят и исходят завистливо слюной. Почему она выбрала именно меня? Я мельком окинул трактир взглядом. М‑да, ночной бабочке негде разгуляться. Хотя вон тот рыжий с пузом, всяко лучше, чем монстр вроде меня.