Никто не узнает

Джулс: Оки, жду у себя.

Ближе к семи, спустилась из своей комнаты, надев простые широкие брюки и атласную рубашку цвета слоновой кости. Адриана с дочерью сидели в гостиной у камина. Я присоединилась к ним, двигаясь словно робот. Эта одежда сковывала все мои движения.

– Тетя, ты красивая, – улыбнулась Нера, покачивая ногами.

– Моя принцесса, – коснулась щек малышки и расцеловала, – Красивее меня только ты.

– И мама, – улыбнулась племянница, глядя на Дри.

– Тебе идет, – Адриана едва сдерживала смех, глядя на мое лицо, готовое взорваться.

– Да, но это больше твой стиль, я готова убиться в этой рубашке, – сделала вид, что душу себя, потому что именно так себя и чувствовала.

– Я знал, что ты сумасшедшая, но не настолько же, – Каир, появившийся с Лукасом в дверях гостиной, засмеялся глядя на меня.

Показала ему язык, посылая на все четыре стороны.

– Лукас, – Адриана привстала, увидев сына, – Что с лицом?

Только тогда обратила внимание на синеющий фингал на лице племянника и ахнула от удивления. Когда мать подошла к нему, Лукас отвернулся, уворачиваясь от прикосновений.

– Упал в школе, – отстранённо пробурчал он, не поднимая глаз.

Дри повернула его к себе, продолжая дрожащим голосом, словно вот‑вот и заплачет.

– Кто это сделал с тобой? – она заставила посмотреть Лукаса на себя, – Скажи мне сейчас же!

– Дри, – Каир оттянул парня от матери, и коснулся ее руки.

Я притворилась, что не увидела, как смотрел на нее Каир, и как Дри хотела прильнуть к мужчине. Я просто себя накручиваю, ведь так?

– Дай ему прийти в себя. Он мужчина, и это в норме. Потом вы сможете поговорить.

– Он ребенок! – запротестовала Адриана.

– Что происходит? – заявилась в гостиную мама, – Хватит болтать ногами! – указала она Нере.

Она обращалась с ней, как и со мной. Пыталась судорожно подстроить всех под реальность ее мира. Нера перестала. В отличие от Лукаса, который был слишком проблемным с возрастом, хоть и скрытным, Нера была самым спокойным ребенком на свете.

– Ничего, – ответил машинально Лукас, убежав наверх. Адриана уже было пошла за ним, но Каир взглядом припечатал ее к месту.

– Дай ему личного пространства.

Дри секунду смотрела на него, а после принялась вытирать слезы. В этот момент в дверь позвонили, и Джулсия побежала открывать. Мама пошла следом, а я посчитала внутри до пяти, чтобы успокоить себя.

Синьор и Синьорина Кизаро переступили порог, улыбаясь и пожимая руку маме. После все выжидательно уставились на меня, и только потом я поняла, что не поздоровалась. Последний в очереди был Валентин с букетом белых роз. Пришлось поцеловать его в щеку, делая вид, что мы шикарная пара.

– Готовимся третей мировой? – прошептал он и заставил рассмеяться.

По правде говоря, за годы нашего знакомства мы хорошо подружились. Он был моим другом, и я могла положиться на него.

– Я надела это, – отойдя на шаг, указала на свой внешний вид, когда родители направились в гостиную, куда и накрыли стол, – Думаю, сегодня пойдет снег, а мир перевернется.

Вал вручил мне букет, который я отдала Джулсии.

– Ты обязан вывезти меня сегодня из дома, – улыбаясь, словно не обговариваю очередной побег, шепчу Валентину, пока идем к родителям.

– Куда собралась на этот раз? – тихо спросил Вал, вытянув стул предо мной, и я села поблагодарив.

– Тебе лучше не знать о моих похождениях, – закрыла я тему.

Ко столу сразу подали горячее. Горячая и невероятно ароматная курица каччиаторе.**

(**Каччиаторе означает «охотник» на итальянском языке. В кухне «alla cacciatora» относится к пище, приготовленной в «охотничьем стиле» с луком, зеленью, обычно помидорами, часто сладким перцем, а иногда и вином. Каччиаторе обычно делают из тушёной курицы (pollo alla cacciatora) или кролика (coniglio alla cacciatora).)

– Как здоровье Дона Лоренцо? – спросил старший синьор Кизаро.

Улыбка мамы дрогнула. Я не могла сказать, что между ними с папой была великая любовь. Папа изменял ей регулярно. Так и появился Даниэль. Она называла его мать шлюхой, но никто понятия не имел, что отец насиловал Анику. Помню, как повзрослев, брат рассказал об этом, когда я нашла его с разбитыми костяшками в сарае. И я была так зла на папу. По‑настоящему он был бессовестным и мерзким человеком. Но мама дорожила им, несмотря на ужасные поступки. И, сейчас, когда Лоренцо Конселло был прикован к постели, мама стала единственной женщиной из всех, кто остался рядом. Это были не его шлюхи, которых он трахал. В этом и смысл. Некоторые мужчины не ценят того, что имеют.

– Стабильно, – выдавила из себя мама.

– Слышал, что Даниэль скоро выходит, чтобы занять место Дона Лоренцо, – добавил Валентин, поедая курицу.

– Именно, – натянуто улыбнулась она, – Наш адвокат занимается этим делом.

– Тристан Костано? – продолжил Валентин, – Многие шикарные заведения на Сицилии принадлежат ему, если не ошибаюсь.

– Да, – неожиданно включилась в разговор, сделав глоток красного вина, – Тристан занимается не только юридическими делами клана, но и предпринимательством.

– Если не ошибаюсь, он не чистый итальянец? – мягко выдала синьора Кизаро.

– Грязнокровка. Первый в нашем клане, не понимаю, как ему это удалось, – сморщился ее муж.

Моя вилка между пальцами заскрипела.

С давних при давних времен, итальянская мафия принимала в свой круг только чистых итальянцев. Особенно семья Дона, какими мы являлись. В любых обстоятельствах, Дон не мог быть разной крови, как и его жена, соответственно и дети. И этого придерживались всегда.

– Если вы не в курсе, вся документация и юрисдикция на плечах Тристана Костано, – заявила уверенно, оставив приборы, – Тристан предан нашей семье четырнадцать лет, и еще ни разу не подвел. Он лучший в своем деле, и вот теперь скажите, играет ли его происхождение действительно важную роль? – встала с места, смокнув салфеткой уголки губ, – А теперь простите, мы с Валентином решили немного провести время друг с другом, – посмотрела и улыбнулась «любимому жениху».

– Поезжайте без меня, – сказал он родителям, когда я уже направилась вон, шагая на своих черных каблуках.

Валентин догнал меня во дворе, когда шла к его машине. Друг перехватил меня на пол пути, повернув к себе.

– Что это было? – недоуменно сошлись его темные брови на переносице.

Вал был симпатичен, как это всегда говорила Джулс. В меру высок. Русые волосы были зачесаны назад, а на скулах короткая щетина. Глаза же были темными, как и у многих чистокровных итальянцев.