Никто не узнает

– Что? – возмущенно нахмурилась она.

– Хватить трястись, – выдал сквозь сжатую челюсть.

– Мне так нравится, – Инесс продолжила вести ногой в разные стороны, игнорируя просьбу.

– А мне нет, – раздражение брало вверх.

Я знал, что не стоило вымешивать злость на ней. И все это из‑за новости Габриэля.

– Что с тобой, господин адвокат? – Инесс захлопнула ноутбук, вопросительно гипнотизируя меня взглядом карих глаз и подперев подбородок рукой. – Ты сегодня тучный.

Я не мог и не имел права посвящать ее в дела клана, поэтому спрятался за книгой.

– Пиши дальше, я продиктую.

– Я устала.

– Прогуляйся, продолжим через десять минут.

– Вот и пойду, а ты дуйся неизвестно из‑за чего, – она встала, и начала Поправлять свою теннисную юбку, что была до раздражения короткой и прекрасно открывающей вид на загорелые бедра.

Было трудно избегать тот факт, что меня влекло к Инесс. Когда она закусывала карандаш, которым подмечала текст в книгах, хотелось оказаться на месте чертового карандаша. Много лет во мне не горело такое желание поцеловать кого‑то, как это происходило сейчас. Зная все последствия. Зная, что это разрушит нас. Яд ее губ окажется смертельным, но я все равно яро желал их вкусить.

Взял мобильник, когда малая забрала свой роман и скрылась за книжными полками на первом этаже. Открыл свои контакты и ввел в поисковике то, чего не делал последние восемь лет.

Брат.

Открыл его контакт. Мой палец застыл над зеленой кнопкой «позвонить». Кажется, даже задрожал.

«Если он продолжит пытаться гасить их, они откроют ответную охоту. Нелегалы жестоки. У них нет чести, Трис»

Слова Габриэля резали что‑то внутри. Брат открыл погоню на нелегалов. Он смирился, что не сможет погасить великую империю «Corvi», но это не запрещало ему накрывать все мелкие организации. Нелегалы становились все властнее, и, если они накинуться на Дарио в ответ, даже я не смогу его спасти.

В конце концов отключил телефон и выкинул его на стол.

Нужно было снять стресс. Трахнуть очередную милфу и забыться, но меня никто не мог заинтересовать, что приводило к самоудовлетворению, черт возьми. Я вел себя как пубертатный подросток, стоя под душем и воспроизводя в памяти знакомые черты лица и наш танец с toxique. Это было пыткой, как и видеть ее через день в чертовски коротких юбках и чувствовать этот дурманящий аромат черешни.

Она поймала меня в свою ловушку.

И кстати, где она? Десять минут явно прошли, поэтому спустился на ее поиски. Проходя книжные стеллажи один за другим, наткнулся на малую в самом конце. Облокотившись об деревянную стойку, Инесс читала свою книгу. Каждый раз она приходила с новой, и я, по правде, удивлялся скорости ее чтения. Утопая в страницах, малая не замечала внешних факторов. Но ее тело напряглось, когда я приблизился, а дыхание застыло между приоткрытых уст, когда встал позади Инесс и наклонился к ее уху.

В этой части библиотеки было темно, что заставляло чувства обостриться.

– Прочитай вслух, – приказал тихим от предвкушения тоном.

Инесс не трусила, начиная читать.

– Он прижал меня к холодной стене позади, оставив в плену своих глаз, – тихо зачитала она.

Не знаю, как эти строки повлияли на меня, но я повернул Инесс к себе и спиной к книжной полке. Припечатал ее своим телом к стеллажу, расставив руки по обе стороны от ее головы. И мне чертовски хотелось на нее накинуться.

Опустив взор, встретился с ее шоколадными глазами.

– Так? – выдохнул в темноте, попадая в цепкие кандалы манящих женских уст.

– Так, –самодовольно хмыкнула Инесс, – Хочешь услышать, что произошло дальше?

– Что? – каждый волосок на теле наэлектризовался, когда Инесс прикусила нижнюю губу.

– Он…, – малая подошла ближе и встала на цыпочки поверх моих туфель, ровняясь и сливая наши дыхания в одно целое. – Поцеловал ее, – чертовски сексуально закончила она.

Инесс ухватилась за мой линейчатый серый галстук, взяв за короткий поводок, начиная пропитывать атмосферу ядовитыми шипами возбуждения.

Черт, теперь я понимал, насколько запретный плод сладок. Настолько, что тебе абсолютно плевать на его ядовитость.

– Ты хочешь меня поцеловать? – яркой улыбкой и игривыми искрами выговорила Инесс, все еще держа меня за галстук.

– Oui, – слетело короткое «да» на французском.

Прикрыл веки, подаваясь чарам мерзавки, готовый заполучить поцелуй. Но малая увернулась от меня. Она притянула за галстук еще ближе, опаляя своим дыханием мочку моего уха.

– Прости, но ты слишком старый для меня, господин адвокат.

Секунда, и Инесс испарилась. Вертихвостка, звонко заливаясь смехом в припрыжку ушла из узкого проема, скрываясь среди других полок, оставив меня со своим дурманящим ароматом наедине.

Когда пришел к нашему месту, понял, что Инесс убежала, оставив за собой одну маленькую записку:

«Мой поцелуй будет дорого тебе стоит, господин адвокат.

И.К»

На лице самовольно расплылась улыбка. Плюхнулся на стул вместе с запиской, обнаружив, что сердце начало биться быстрее. Оно вытворяло такое только рядом с одной женщиной. Так я думал до этого момента. И что‑то во мне окончательно рухнуло.

***

– Догоняй, – брат громко рассмеялся, когда я трусцой обогнал его у побережья.

Дарио бросился вслед. Солнце еще не встало. Мы выходили бегать в пять утра, чтобы успеть поймать рассвет и купить самые вкусные круассаны по пути.

– Негодяй, – он глубоко вдохнул, с легкостью ровняясь со мной.

На побережье не было ни души. Волны бились о берег. Чайки подавали звук, а где‑то пела молодежь, которая даже не ложилась спать.

Спустя час мы остановились у прилавка булочной. Дарио купил круассаны, и мы пошли домой, проходя медленные шаги до нашего спального района. Ввалились в дом, слыша, как на кухне напевает песни мама, а папа что‑то болтает, наверняка сидя за очередной газетой. Пахло сырниками и свежесваренным кофе.

– Мы принесли сладости! – прокричал с порога, шагая на кухню с коробкой круассанов.

– Отлично, садитесь за завтрак, – улыбнулась мама, поставив на стол сырники.

– Как вкусно пахнет! – закатил глаза от удовольствия.

Жаклин, сидящая рядом с папой разливала чай и ответила: