Нити судьбы. По ту сторону барьера

– Хорошо, – снова заговорила она. – Все, кто делят комнату с кем‑то ещё, должны подробно написать, как прошел их вчерашний день и где, когда и во сколько они видели своего соседа. Листы выдадут вам после допроса тех, кто проживает один, или кто был вчера один в комнате.

Инквизитор села на трон, чуть повела головой, давая слово помощнику. Эдан сделал несколько шагов вперед, останавливаясь возле леди Ивори, и зачитал первое имя. Названный маг подошел к помощнику и стал отвечать на вопросы. Эдан делал пометки у себя на листах.

Дарий с подступающим ужасом ждал своей очереди. Он не думал, что это будет вот так, открыто, при всех. Его план прикрыться Виолой не казался уже таким идеальным. Мало того что она по каким‑то причинам никому не сказала о пропаже зелий, так ещё и получит наказание из‑за него за совместную ночь.

Категоричного и официального запрета на отношения у магов и магнесс не было, но открытого проявления интимности не одобряли. Никаких публичных поцелуев, прикосновений, объятий, и конечно, никакого совместного проживания. За это полагались взыскания. В особо «тяжелых» случаях заключение под стражу. А вот отношения солдата Башни и магнессы строго запрещены, даже дружеские. И то и другое, естественно, нарушалось. Там, где есть люди и любовь, там плохо работают правила.

– Дарий Торник! – громко позвал его Эдан.

Дарий набросил на лицо маску спокойствия и твердой походкой подошел к Инквизитору. Её бесцветные глаза безразлично скользнули по нему и замерли на эмблеме ищейки, вышитой на мантии.

– Дарий Торник, ищейка. На момент совершения преступления проживал один в помещении, – откровенно скучающим тоном продолжил повторяющуюся раз за разом процедуру Эдан, перед этим заглядывая в свои бумаги. – Слушаю.

Дарий в голове уже всё в тысячный раз прокрутил, поэтому сухо и четко стал описывать свой день. Фразу Инквизитора «ни одного свидетеля из жителей Башни» помнил. Значит, свидетели со стороны солдат Короля вполне могли быть, о чем предусмотрительно умолчала и леди Ивори, и Эдан. Когда дошел черед до вечера, он запнулся. Вот так при всех сейчас сказать про Виолу? Он не планировал афишировать их связь, это уже что‑то ближе к признанию отношений. Он тряхнул головой, прогоняя секундную слабость. Трясется за свою свободу, когда на кону стоит его жизнь…

– Вечер и ночь я провел у Виолы Сантон, – проговорил он четко.

– С какого времени у вас начинается вечер? – с ехидной иронией уточнил Эдан.

Дарий забыл сделать вдох. Черт. Черт. Черт. Если скажет правду, то его внесут в список возможных подозреваемых. Если соврет, то останется уповать на милость Виолы. Да и Виола могла быть где угодно до момента его прихода.

– Что такое? – усмехнулся Эдан, с издевкой рассматривая лицо мага. – Не помните, во сколько пошли к девушке?

– Я не смотрел на время, – уверенно сказал Дарий, тщательно контролируя выражение лица и собственное дыхание, – но было уже темно.

Взгляд Инквизитора стал заинтересованным, она повернула в его сторону голову. Дарию даже не нужно было смотреть в ответ, чтобы понимать: ничего хорошего ему не светит.

– Что ж, спросим тогда у вашей дамы. Возможно, её память более надежная, – с хищной улыбкой произнес Эдан и позвал: – Виола Сантон.

Щеки Виолы густо заливала краска, отзываясь на всеобщее внимание. Девушка шла и нервно сжимала ткань своего платья. По мере приближения к Инквизитору губы белели, а грудь вздымалась всё чаще. Виола остановилась возле Дария и опустила взгляд в пол, не в силах справиться с паникой.

– Чего вы боитесь? – подала голос Инквизитор, скользя внимательным взглядом по лицу и фигуре девушки.

– Меня никогда не вызывали к Инквизитору, – чуть дрогнувшим голосом произнесла Виола.

Чувствуя страх девушки всем своим нутром, Дарий испытал острый приступ вины. Это он втянул её во всё это. Наплевав на последствия, Дарий нашел её руку, переплел свои пальцы с её и крепко сжал. Этот жест не остался без внимания Инквизитора. Бледные губы леди Ивори брезгливо скривились.

– Виола Сантон, – заговорил Эдан, понимая, что Инквизитор больше ничего говорить не будет. – Вы доложили, что у вас все зелья на месте и ничего не пропало. Верно?

– Да, – голос девушки всё ещё был тихим, но дрожь уже ушла: рука Дария придавала мужества.

– Во сколько пришел Дарий Торник?

– Около девяти. Плюс‑минус. На время не смотрела.

– И провел у вас всю ночь? – продолжил тот.

– Да.

– Какого рода отношения вас связывают с ищейкой? – глаза помощника Инквизитора курсировали по телу лекаря.

У Дария от его вопроса всё загорелось внутри, захотелось выжечь глаза этому мерзкому человеку. Кулак сам собой сжался, а губы вытянулись в плотную жесткую линию. Инквизитор заметила агрессивную реакцию и снова остановила свой взор на нем, открыто рассматривая.

– Мы любовники. – Лицо Виолы стало ещё более красным от стыда.

Эдан явно наслаждался происходящим. Ощущение собственного могущества и вседозволенности читалось на лице помощника. Желание сжечь Эдана, а заодно и Инквизитора, сделало магические линии у Дария ярче.

Помощник перевел взгляд на леди Ивори. Та, продолжая рассматривать ищейку, кивнула в знак того, что вопросов у неё нет. Виола поспешила вернуться на своё место, прячась за спины других лекарей. Дарий не стал далеко уходить, зашел только за кайнарис, желая лучше слышать показания остальных.

Когда допросили всех, кто жил один в комнате, Эдан ушел за листами, вернулся спустя минут двадцать. После чистые листы раздали остальным магам, что жили по несколько человек в комнате, и приказали описать свой прошлый день. Естественно, никого из общего зала так и не отпустили. Как и первых справившихся, так и тех, кого допрашивали устно. Все продолжили стоять, а Инквизитор сидеть.

И только когда последний лист с показаниями был у Эдана, леди Ивори покинула зал.

Маги говорить не смели, разбредались по территории Башни в молчании, оставляя все разговоры до момента, когда можно было быть уверенным в том, что не будет лишних королевских ушей. Дарий уходил одним из самых последних. Опустошение после двух таких сумасшедших на эмоции дней накрыло его, делая движения медленными. Сквозь пелену усталости и безразличия проникла тихая мысль. Получилось. Люди Эарендила на свободе, а он остался жив. Обещание удалось сдержать.

– Торник, – раздался у самого уха бодрый голос Алия, а следом на плечо легла его рука. – Сначала в зал не загнать, теперь не выгнать. Случилось что?

– Устал. Бессонная ночь. Долгий день, – отрешенно проговорил Дарий, пытаясь осознать тот факт, что всё закончилось. Но самое удивительное было в том, что Маркус, Виола, охранник, которого он избил, и ещё непонятно какое количество людей соврали Инквизитору. Сумасшедшие…

– Та ещё у нас Инквизитор, – иронично сказал Алий. – Заценил, как мелко она мстила всем нам за молчание? Специально унижала открытым допросом, заставляя всех часами стоять и слушать, а следом затеяла и письменные показания для остальных.