Одна тайная ставка

– И с молоком, и с сахаром, – улыбнулась я.

Мы свернули за угол и вскоре устроились за крохотным столиком, на котором уместились ровно два наших стакана с напитками и мой телефон. Если бы нам пришло в голову взять по пирожному или маффину, места для них тут точно бы не нашлось.

– Вы на Григория не обижайтесь, – начал Михаил. – Он это от злости.

– На меня? – удивилась я, заподозрив его в женоненавистничестве.

– На Аньку, – пояснил парень, смешно дернув усами. – У них роман был, понимаете? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Она, конечно, вертихвостка еще та. Со всеми кокетничала, ну Гришка на нее глаз и положил. Хотя обычно его совсем другие девушки интересуют.

– Какие?

– Вроде вас, – смутился Михаил. – А Анна, она такая… как сказать, слишком простая для него, что ли. Вот говорят же, что можно вывезти девушку из деревни, но деревню из девушки – нет. Так это будто про нее придумали. – Он замолчал, а потом торопливо продолжил: – Нет, она правда нормальная девчонка. Просто не в его вкусе.

– Но это не помешало зародиться теплым чувствам?

– С его стороны – да, а вот она просто играла с ним. Я вообще женщин осуждать не привык, но для полноты картины обязан сказать: у нее в любовниках недостатка нет. Так что на что Гриша рассчитывал, я вообще не знаю. Быть очередным его точно не устраивало.

– Это он так сказал?

– Это время показало, – поправив пальцами рыжие усы, многозначительно произнес Михаил. – Григорий точно не был ее основной целью. Она метила на роман с нашим руководством.

– Всеми сразу?

– А у нас на тот момент, когда Ефременко пришла, только один Пузин и был. Заместитель его на пенсию вышел, а замену долго искали. Из наших никого назначить не могли: стажем не вышли, коллектив сплошь молодой. Вот и отдувался за всех. Ну, нашими руками, разумеется, – уточнил Михаил, невесело улыбнувшись. – Теперь‑то у него целых два зама.

– Значит, Анна метила в его жены? – решила я вернуть разговор в нужное мне русло.

– Это вряд ли, Пузин в браке. Но в любовницы пробиться у нее быстро получилось.

– И Григорий стал ей не нужен?

– Да она бы вроде и не прочь была продолжать с ним спать, только Гришу такое положение вещей не устраивало. Он ей предложил выбрать: или он, или Пузин. Вы его, кстати, видели?

– Пузина? Нет, не довелось.

– Так вот, фамилия у него говорящая, – заговорщически прошептал Михаил. – Лысенков ему бы тоже подошла.

– Ясно, – не удержавшись, хохотнула я.

– Гришка, дурак, подумал, что между фактурной мускулатурой и обрюзгшими телесами начальника Ефременко выберет первое, но ошибся. Оттого обозлился на нее. И обиду держит до сих пор. Потому и отшучивался сегодня невпопад.

– И наговаривал?

– Что, например?

– Про корысть, например.

– Ну это действительно вполне объективно ее характеризует.

– Григорий также предположил, что Анна могла спланировать свое исчезновение. Есть идеи, от чего она может скрываться?

– У меня, честно говоря, никаких, – признался Михаил.

– По работе к ней вопросов никогда не возникало?

– Нет, трудилась как все, тут уж действительно не придраться.

– А почему она вдруг решила сменить место работы?

– Точно неизвестно, но поговаривают, что это сам Пузин ее и вынудил перевестись в другой район.

– Это почему? Если сотрудницей она была хорошей…

– А любовницей, видимо, не очень, – развел руками Михаил. – Поговаривают, что‑то там у них не срослось в отношениях. То ли у нее были завышенные требования, то ли Пузин себе новую пассию нашел. Так или иначе, кошка между ними пробежала, ну и все… финита ля комедия. Точнее, роман.

Я от души поблагодарила Михаила за информацию и время, которое он уделил мне. Меня действительно тронуло то, что мужчина не поленился догнать меня сегодня в такую погоду и поделиться тем, что знал. Мы прощались, стоя на том же углу, где недавно встретились, когда он сбивающимся голосом спросил:

– А телефончик не оставите? Вдруг вспомню еще что‑нибудь важное…

Я прекрасно понимала, что это было лишь предлогом получить мой номер, но заветные цифры продиктовала. Кто знает, вдруг в недрах его памяти действительно хранятся сведения, которые от пылкого желания повторной встречи со мной выйдут наружу.

Субботкина я застала на рабочем месте ровно за тем же занятием, что и утром. Он в задумчивости склонился над поверхностью рабочего стола, на котором были разложены распечатки.

– Что у тебя там? – поинтересовалась я.

– Вчерашний труп. Бытовуха, скорее всего. Кто‑то зарезал молодую девицу в собственной квартире.

Я приблизилась и посмотрела на фото, лежащие перед Виктором.

– Крови мало, – заметила я.

– Да, лишили жизни одним ударом клинка. Случайно, скорее всего.

– Либо били точно в цель, – предположила я.

– Нафантазируешь тут сейчас, – хмыкнул Субботкин.

– Ты, похоже, занимаешься тем же самым.

– Это почему?

– Сидишь целый день над этими бумагами, размышляешь над чем‑то.

– Ты права. Надо действовать! – Виктор вдруг резво сорвался с места и схватил со спинки стула пиджак. – Поедешь со мной?

– Куда? – не поняла я.

– Тут рядом совсем, можно было бы и пешком прогуляться, если б не было так скользко. Осмотрим место происшествия.

– Судя по всему, это уже сделали. – Я подняла со стола одну из распечатанных фотографий.

Девушка лежала на кафельном полу кухни, подол халата с кружевными рукавами был задран, обнажая стройные ноги.

– После твоей вчерашней находки на Глинки у меня большие сомнения в том, что сделали это тщательно.

– Часто завышенные ожидания превращаются в горькое разочарование.

– Поясни.