Огненное сердце

Я поворачиваюсь к зеркалу и проверяю свой внешний вид. Все в порядке. Темные волосы аккуратно убраны в высокий конский хвост, черные стрелки все еще не потекли и создают эффект кошачьих глаз. Что не так?

Я хмурюсь, разворачиваюсь к нему и продолжаю работу.

– Как дела у Гарри? – теперь моя очередь заводить беседу, чтобы отделаться от этого тревожного ощущения внутри.

– Стабильно. Максимально ровно. – Он ладонью демонстрирует горизонтальное положение. – Во всех смыслах.

Он старается шутить, но в его глазах вспыхивает такая печаль вперемешку с отчаянием, что эти эмоции слишком сильно похожи на мои.

– Он справится, Томас, – говорю я сквозь ком в горле.

Наверное, я не должна такое утверждать, но по собственному опыту знаю, что если не верить в выздоровление близкого, то можно не подняться на следующее утро с кровати.

Он откашливается.

– Да, он сделает это.

Пару мгновений Томас находится где‑то в своих мыслях, а потом вдруг спрашивает:

– Ты случайно не знаешь, что делает трава, когда ты на нее не смотришь?

Я моргаю пару раз, удивленная этим вопросом, и заканчиваю подстригать бороду, оставляя совсем немного длины.

– Мы с Гарри так и не смогли сегодня разгадать это слово в кроссворде, – поясняет он. – Хотя я уверен, что он знал, просто не стал мне говорить. В слове шесть букв.

Я наклоняюсь чуть ниже, чтобы побрить места на шее и челюсти. Неожиданно Томас резко дергается, и я отскакиваю, крепко сжимая т‑образную опасную бритву в одной руке, а другую прикладывая к сердцу.

– Боже, Томас! – выкрикиваю я. – Я могла поранить тебя.

Он медленно переводит взгляд с зеркала на мое наверняка испуганное лицо. Я оглядываюсь через плечо, пытаясь понять, что он там увидел, но ничего не нахожу. Поправляю задравшуюся футболку, оголившую поясницу, и возвращаю убийственный взгляд мужчине, который ведет себя очень странно.

– Прости, – тихо говорит он.

Я хмурюсь, ничего не отвечаю и заканчиваю работу с бешено колотящимся сердцем.

– Готово, теперь ты можешь пойти и сразить Кару наповал, если она еще не залила слюнями кассу, – шепчу я, чтобы разрядить обстановку.

Он криво ухмыляется и встает с кресла.

– Не в моем вкусе. Но если что, я помогу тебе помыть пол.

Клянусь, подмигивание, которое он мне дарит, обладает каким‑то спецэффектом. Ну знаете, «дзинь», как в мультиках, или типа того.

– Ну и кто в твоем вкусе, Саммерс? Лола?

Я убираю рабочее место, пока он стоит рядом.

– Нет, – Томас почесывает высок, но отвечает уверенно.

– Мне казалось, что она питает к тебе нежные чувства. – Я заканчиваю с уборкой и поправляю кресла, разворачивая их ровно напротив зеркал.

– Однако я никогда не давал поводов думать, что испытываю то же самое к ней.

Я ничего не отвечаю, потому что, если задуматься, это действительно так. Томас дружит с Лолой, но почему‑то все решили, что он не замечает или подавляет в себе симпатию к ней, однако ни разу никто не подумал, что может быть, он просто… добр, вежлив? Не хочет ее обижать?

Это логично, ведь Саммерсы, Локвуды и Эвансы дружат поколениями. Их предки основали наш город. Лола Эванс, дочь мэра, – милая девушка с нежно‑розовыми волосами, и я могу понять, почему она влюбилась в такого мужчину, как Томас. От него на несколько миль веет безопасностью.

В общем, это не мое дело. Если бы не Лили, я бы вообще не имела никакого отношения к их компании.

– Ты на машине? – спрашивает Томас, когда подходит к стойке администратора, чтобы расплатиться.

– Нет.

Ведь в нынешних реалиях мой бюджет настолько ограничен, что я не могу позволить себе даже лишнюю поездку на машине, чтобы не тратить бензин зря. Мне нужно как‑то добираться до Миссулы раз в неделю, поэтому приходится ходить по Флэймингу на своих двоих.

– Тебя подвезти? У меня смена, но я слышал, что у вас сегодня девичник. Я бы мог доехать до Марка и как раз захватить его на работу, чтобы он оставил свою машину вам, девочкам, если вечеринка дома станет слишком скучной, – он ухмыляется, сверкая ямочками на щеках, скрытыми за теперь уже аккуратной щетиной.

– Не думаю, что Лили изъявит желание куда‑то пойти, – пожимаю плечами я. – По плану у нас просмотр фильмов, детское шампанское и карамельные чл…

Я чуть ли не рукой захлопываю себе рот. Чертовы члены.

– Карамельные… что?

– Леденцы, – отмахиваюсь я.

– Там было слово на «ч». Я стал хорош в кроссвордах. Сколько букв? – Он игриво постукивает пальцами по стойке. Кара пялится на его мускулистые руки.

– Я больше ничего не скажу, Саммерс, и перестань сверкать улыбкой, которой ты сражаешь весь город. Она на меня не действует.

Он поджимает губы, сдерживая смех, а потом молча расплачивается.

 

Когда я выхожу из подсобки после того, как переоделась и взяла сумку, Томас все еще здесь.

– Я не просила тебя ждать. Мне не мешало бы прогуляться.

Ложь.

Я бы отдала все на свете, чтобы меня телепортировали из салона на диван, но находиться в одной машине с этим мужчиной, который смотрит на меня то подозрительно, то игриво, – слишком опасно.

– Если хочешь отморозить себе задницу – вперед, – он надевает куртку и бейсболку, направляясь к выходу такой уверенной походкой, словно знает, что я все равно последую за ним.

– Ты прав, мне слишком дорога моя классная задница.

И я действительно иду за ним. Бесплатные поездки в мороз на дороге не валяются.

– Вот это задница, – еле слышно выдыхает позади нас Кара.

Чью именно пятую точку она оценила – неизвестно. Но могу предположить, что явно не мою, потому что у Адониса передо мной задница на сто из десяти.

– Не забудь включить сигнализацию, Кара, – я пригвождаю ее взглядом к стойке администратора и выхожу за дверь.

Мы подходим к темно‑синему пикапу с открытым кузовом и забираемся внутрь. От холода я дрожу так сильно, что стучат зубы.

– Сейчас станет теплее, – говорит Томас, направляя все воздуховоды в мою сторону.

– Все в порядке. Мне не холодно.