Орден Архитекторов 11

Я сделал мысленное усилие, и маска снова материализовалась в моей руке. Я положил её обратно в ящик. В двенадцатую, пустующую ячейку легла маска, которую я подобрал с пола. Теперь комплект был полным.

– Кажется, Семёныч, я нашёл способ, как усилить наш спецназ.

 

Глава 3

 

Министр иностранных дел Пруссии, его превосходительство Вернон фон Шпринг… Шпрот… Шницель… Да хрен с ним, пусть будет просто Вернон, уже второй день околачивал пороги моего имения.

Делать нечего, пришлось сжалиться и топать в кабинет, чтобы принять прямо в собственном доме. А там – он – Вернон, собственной персоной. Сидит, как на иголках, но вид делает, что сама невозмутимость. Дипломат, одним словом.

– Доброе утро, министр, как ваше ничего? Извиняйте, завал тут у нас перманентный. То Тени, то соседи буянят. Фредерик, будь добр, кофейку нам организуй. Или может, хотите чего‑нибудь покрепче? Ну и ладно, что утро, почему бы и нет?

Вернон от крепкого отказался (служба, все дела), но от кофе – нет. Фредерик тут же метнулся и принёс две дымящиеся чашки.

– Благодарю за уделённое время, господин Вавилонский, – начал Вернон, как только Фредерик скрылся за дверью. – И за кофе тоже. Превосходный купаж. Но я, собственно, по делу. Понимаю, ситуация у вас тут неординарная.

– А то! – хмыкнул я. – То австрийцы лезут, то швейцарцы норовят в спину нож всадить, то твари всякие из‑под земли… Весело живём! Ну, рассказывайте, что привело вас ко мне? Опять золото ищете?

Вернон слегка покраснел, но быстро взял себя в руки. Профессионал, что сказать.

– Нет‑нет, что вы! – он замахал руками. – Прошлые… гмм… недоразумения – это ошибка! Вина целиком и полностью лежит на бывшем правителе Лихтенштейна, этом Бобшильде! Мы, Пруссия, признаём свои ошибки. Мы слишком доверились этому аферисту! А вы, господин Вавилонский, – он сделал комплиментарный полупоклон, – вы совсем другое дело! Сильный, решительный, дальновидный! Настоящий лидер! Пруссия видит в вас надёжного и, что самое главное, выгодного партнёра!

– Выгодного? То есть, вы хотите сказать, что Бобшильд был невыгодным?

– Абсолютно! – подтвердил Вернон. – Сплошные убытки! А с вами мы готовы строить новые, взаимовыгодные отношения! Понимаете, господин Вавилонский, Пруссия – страна прагматичная. Крови мы не хотим. Мы хотим выгоду! Торговля, инвестиции, совместные проекты… Вот что нас интересует!

– Звучит заманчиво. Только вот одна неувязочка – логистика. Как вы собираетесь товары сюда доставлять? Вокруг блокада. Австрияки границу держат, швейцарцы тоже не дремлют.

Вернон хитро улыбнулся.

– А вот тут, господин Вавилонский, у нас всё схвачено! Мы тут… гмм… немного договорились с нашими австро‑венгерскими партнёрами. Мы им предложили такие условия, от которых они не смогли отказаться. Теперь у нас есть, скажем так, эксклюзивный доступ к одному транспортному коридору. Через Австро‑Венгрию, прямо к вашим землям. И мы гарантируем безопасность этого маршрута! Так что поставки будут регулярными и бесперебойными.

Я задумался. Предложение, конечно, было чертовски выгодным. Получить доступ к товарам в условиях блокады – это же просто манна небесная! Но я не был наивным дурачком и понимал, что пруссаки делают это не из альтруизма.

– Хорошо, господин министр. Ваше предложение меня заинтересовало. Но у меня есть одно условие.

– Любое! – с готовностью воскликнул Вернон.

– Ваши "любители пива" – они остаются здесь. Под моей защитой. Я дал им слово. Вы от них официально отказываетесь. Никаких требований об их выдаче, никаких попыток их выкрасть. Они теперь мои… ну, скажем так, почётные пленные. Пиво пьют, сосисками закусывают, в ус не дуют.

Вернон с облегчением выдохнул и махнул рукой.

– Да господи, конечно! Забирайте их с потрохами! Честно говоря, мы уж и забыли про них. Мужикам реально на пенсию пора. Так что считайте это… хм… маленьким подарком от Пруссии. За начало долгого и плодотворного сотрудничества! Главное – общая выгода! Договор подписываем?

– Подписываем, – кивнул я.

Я вызвал юриста Станислава, и он быстро уладил формальности. Вернон, сияя, тряс мне руку, обещал вечную дружбу и золотые горы. Я же, улыбаясь в ответ, думал о своём.

Ну что ж, по крайней мере, теперь у нас будет хоть какой‑то канал поставок. Хоть и через задницу, но всё же. А пруссаки… Ну, пусть торгуют. Мне не жалко. Зато швейцарцам сейчас кисло придётся.

Думаю, стоит дать Пруссии эксклюзивные права на торговлю лет на пять‑десять. Чисто из вредности. Чтобы этим "нейтралам" жизнь мёдом не казалась. Будут знать, как нам гадить.

В конце концов, я же тут теперь главный. И правила игры устанавливаю тоже я.

Торговый центр "Империя Роскоши"

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Настя с улыбкой катила тележку по сверкающим рядам торгового центра "Империя Роскоши". Ну и названьице, конечно, пафосное до жути, но магазинчики тут были что надо. Особенно винный отдел и сырная лавка – без них ни один романтический ужин не обходился.

А Настя как раз планировала устроить Теодору сюрприз. После всех этих битв, Теней, големов и политических разборок хотелось чего‑то… нормального. Человеческого. Ну и вкусного, чего уж там.

"Вечно он весь в делах и заботах, – думала она, выбирая бутылку чего‑то французского и неприлично дорогого. – А о романтике кто думать будет? Опять я!"

Она хихикнула, представив удивлённое лицо Теодора, когда он увидит её кулинарные шедевры (ну, ладно, не совсем её, Фредерик обещал помочь, но Теодору об этом знать необязательно).

"Так, что ещё? – размышляла она, разглядывая баночки с паштетами. – Может, фуа‑гра? Хотя нет, Теодор скажет, что это буржуйские замашки. Тогда вот! Артишоки! И свежий багет. Идеально!"

Она как раз потянулась за хрустящим багетом, когда шестое чувство заставило её обернуться. Инстинкт, отточенный недавними событиями и пробудившимся Даром, буквально завопил: "ОПАСНОСТЬ!"

Прямо за её спиной, там, где секунду назад была толпа зевак у витрины с сыром, теперь стояла тёмная фигура. Не человек. Нечто, сотканное из мрака, с двумя длинными, изогнутыми клинками в руках, лезвия которых мерцали недобрым фиолетовым светом.

Тень‑ассасин!

Настя даже пискнуть не успела, как тварь метнулась к ней с нечеловеческой скоростью. Клинки сверкнули, целясь прямо в сердце.

ВРЕМЯ ЗАМЕДЛИЛОСЬ.