Орден Архитекторов 8

Похоже, этот «Гипер‑Экспресс» соединял все важные объекты княжества, и был доступен лишь ограниченному кругу лиц, среди которых был сам князь.

– Ля ты крыса… – покачал головой я.

– Теодор, там войска подтягиваются, – напряжённо сказал Борис, глядя за суетой на улице. – Похоже, это всё по наши души.

Я достал телефон, включил запись и, глядя в камеру, произнёс:

– Дамы и господа, как вы можете видеть, я пришёл к князю на переговоры прямо к нему в кабинет. Но он, как последний трус, сбежал. И теперь меня снова хотят убить. Там внизу уже целая армия собралась, – я поднёс телефон к окну. – Но я не буду сражаться с ними. Все эти люди – граждане Лихтенштейна, просто выполняют дурные приказы. Поэтому я откланиваюсь.

Мы вернулись в «Скарабей».

– Куда теперь? – спросил Боря, заводя двигатель.

– В лавку, – ответил я. – Нужно решить, что делать дальше.

– Всё бы ничего, – Боря нервно усмехнулся, – но мы в башне. Как ты себе это представляешь?

Я рассмеялся:

– Газуй прямо в отверстие в стене!

Боря посмотрел на меня как на сумасшедшего, но послушался. «Скарабей» рванул вперёд и вылетел из башни в пустоту. Я тут же активировал «Антигравитацию» и, вместо того чтобы рухнуть вниз, мы поплыли по воздуху.

Направляя потоки силы, я аккуратно опустил «Скарабей» в нескольких кварталах от дворца. Приземление вышло на удивление мягким – как будто съехали с небольшого бордюра.

До лавки добрались без приключений. Семён Семёнович, как всегда, был на своём месте. Я быстро прошёл в заднюю комнату, где стоял большой стол с картой города.

– Что случилось, Теодор? – спросил Семён Семёнович, заметив мою напряжённость.

Я, не отрываясь от карты, ответил:

– Думаю, стоит ли эвакуировать лавку. Или лучше защищать.

– Эвакуировать? – удивился Семёныч.

– Да, – кивнул я. – У меня есть основания полагать, что князь не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить меня. И лавка может стать следующей целью.

– Но зачем? Эта лавка – как крепость. Ты же сам её укреплял. Да и големы…

Я поморщился.

– Големы‑то справятся, – ответил я, с сомнением разглядывая красные отметки на карте. – А вот невинных людей погибнет много. Мы в самом центре города.

Я принял решение и, набрав номер Скалы, произнёс:

– Дядя Кирь, я в лавке, будем эвакуироваться…

Затем позвонил Даше Малиновской.

– Даша, – сказал я, – будешь на Торговой площади в течение получаса?

– Конечно, – не задумываясь, ответила она. – Есть что‑то интересненькое?

– Да, кое‑что намечается.

 

Торговая площадь

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Камера Дарьи Малиновской, корреспондента «Лихтенштейн Сегодня», была направлена на лавку Теодора Вавилонского.

Вокруг уже собралась толпа зевак. Люди с любопытством наблюдали за тем, как гвардейцы Вавилонского в полном боевом снаряжении грузили в грузовики ящики с товаром и оборудованием.

– …Мы находимся у магазина‑мастерской Теодора Вавилонского, – начала Дарья свой репортаж, её голос звучал уверенно, несмотря на внутреннее волнение. – …честного гражданина Империи и княжества, законопослушного бизнесмена, который платил налоги, жертвовал свои деньги на защиту княжества и вас, граждане княжества…

Она сделала многозначительную паузу, обводя взглядом собравшихся людей.

– Князь Роберт Бобшильд, – продолжала Даша, – вместо того чтобы разобраться в ситуации, решил действовать силовыми методами. Он объявил Теодора Вавилонского вне закона, обвинив его в измене родине. И сейчас он вынужден эвакуировать свою собственность, чтобы… гхм… – она запнулась, пытаясь правильно подобрать слова, – …не стать жертвами произвола властей.

Камера показала крупным планом объявление, вывешенное на дверях лавки: «Магазин закрыт».

– …Как вы видите, – продолжила Дарья, – гвардейцы Вавилонского выносят всё его имущество. Мы попытаемся взять интервью у самого Теодора, чтобы узнать, что он думает по этому поводу.

В этот момент сам владелец вышел из лавки.

– Теодор! – воскликнула Дарья, направляя на него микрофон. – Пожалуйста, скажите пару слов для наших зрителей. Что происходит?

Теодор, с усталым вздохом, ответил:

– Что ж, мы уважаем законы Империи, куда и будут посланы наши жалобы. Сейчас же мы просто эвакуируем нашу собственность…

Камера ещё раз показала, как гвардейцы выносят ящики и оборудование.

– Но куда вы едете? – спросила Дарья. – Где вы будете находиться?

– Я пока не могу раскрывать всех своих планов, – ответил Теодор с загадочной улыбкой. – Но, будьте уверены, я не оставлю Лихтенштейн в беде. Я вернусь. И вернусь сильнее, чем когда‑либо!

– Но что вы будете делать, если на вас нападут? Князь Бобшильд объявил награду за вашу голову. Пятьсот тысяч рублей. Это огромные деньги! Многие захотят…

– Думаю, что эти «многие», – перебил её Теодор, – …уже пожалели об этом. А если появятся новые, то им стоит хорошенько подумать, прежде чем пытаться на меня напасть. У меня есть средства защиты, и я не стесняюсь их использовать.

Его голос звучал уверенно, но в глазах читалась усталость и тревога. Теодор оглянулся на своих гвардейцев, которые продолжали погрузку.

– Послушайте, – продолжил он, снова обращаясь к камере, – я всегда был честным гражданином. Всё, чего я хотел – это помогать людям и развивать наше княжество. Но сейчас… – он на мгновение запнулся, подбирая слова, – …сейчас меня вынуждают на крайние меры из‑за необоснованных обвинений.

Дарья кивнула, давая понять, что внимательно слушает. Она чувствовала, что получает именно тот материал, который нужен для острого репортажа.

– А что вы скажете тем, кто поверил обвинениям князя? – спросила она.

Теодор горько усмехнулся: