Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки
В карету я погрузилась, полностью игнорируя вышедшего на мраморное крыльцо бывшего. Он молчал, я тоже не издала ни звука. Дерси откровенно плакала, ей было грустно покидать чудесный замок в долине, несмотря на то, что жизнь в нем была временами для нее несладкой.
Я уже собиралась махнуть кучеру, но внезапно откуда‑то со стороны хозяйственных построек появилась Эллис. Лисичка старательно и нежно тащила в пасти крошечного детеныша. Лисенок болтался в зубах мамы и протестующе попискивал. Эллис остановилась у кареты, выжидающе поглядывая на дверь. Когда слуга ее открыл, лисичка задрала пасть повыше.
– Хочешь отдать его мне? – несказанно удивилась я. – Своего сына… нет, дочку.
Эллис глухой тявкнула. Я покосилась на Гидеона, но тот только досадливо нахмурился. Очевидно, у фамильяров рода Люминор имелись свои права, и если Эллис задалась целью доверить мне детеныша из выводка, Феникс не смел оспаривать ее решение.
Я от всей души поблагодарила лису, Дерси сбегала за корзиной для малютки лисенка, и мы, наконец, отправились в путь.
В дороге выяснилось, что ближайшим порталом мы воспользоваться не сможем. Он был предназначался только для пеших путешественников. Нам же полагалось проехать каких‑то семьдесят местных миль до следующего перехода.
Порталы, обжигающая магия, разумные лисы… Я постепенно начала привыкать к местным реалиям. Вот только Дерси поглядывала на меня странно, когда я задавала один свидетельствующий о моем невежестве вопрос за другим. Увы, у меня не было иного выхода.
Карета неспешно двигалась по хорошо утоптанной дороге. В небе не было ни облачка, и оставалась надежда, что хляби небесные не разверзнутся внезапно и не помешают нашему путешествию.
Нас то и дело обгоняли доверху груженные телеги. Местные жители ехали на ярмарку. Я с радостью узнала, что мы проедем совсем рядом и уговорила кучера немного задержаться у ярмарочного поля. Кучер согласился, собираясь заодно дать отдых лошадям.
Такого буйства красок, шума и разнообразия толпы я не видела даже в своем мире.
Огромное поле между рекой и лесом было заставлено палатками, легкими деревянными конструкциями и шатрами. Продавцы уже успели выложить свой товар, и торговля кипела вовсю.
Опытный кучер повернул куда‑то вдоль реки и въехал в ворота постоялого двора. Здание было небольшим, для «своих», наполовину скрытое холмом, и кроме знающих людей сюда мало кто заглядывал.
Я с некоторым содроганием ожидала встречу с настоящими реалиями этого мира, в любом случае понимая, что не стоит привлекать к себе излишнее внимание. Выбрала самое скромное платье из нарядов Эвери, подозревая, что его и еще несколько вещей девушка носила до замужества и привезла из отчего дома.
В результате одеждой я мало отличалась от Дерси. Но разница между нами все‑таки была заметна. Впрочем, как раз это гармонично вписывало нас в повседневную картину.
Я выдала Дерси несколько серебряных из денег, «щедро» выделенных мне экономкой Арх‑Глана на дорогу, и горничная принялась отчаянно торговаться с хозяином постоялого двора. Кажется, оба получали от этого огромное удовольствие, и я сделала себе пометку в голове – не платить безоговорочно, сколько требуют.
В результате нам досталась комната на втором этаже, со скромными удобствами в виде изолированного закутка и огромной кроватью. Лисенок спал. Он пока не освоился и всю дорогу пугливо поглядывал на нас из корзины.
Зная, что лисы рождаются весной, я предположила, что лисичке уже около четырех месяцев, а маленькость – ее личная индивидуальная черта. Я не совсем понимала, зачем мне ее подарили, но животнолюб во мне радовался безмерно.
Пришлось, правда, нанять мальчика‑слугу, чтобы тот присматривал за детенышем. Мальчишка почему‑то отказался торговаться, сразу согласившись на предложенную цену (Дерси отсыпала ему медяков из своего кошелька, зашипев на меня, когда я достала мешочек с серебром) и вообще поглядывал на меня с некоторым испугом.
– Так он ведь думает, что вы визарда, – пожав плечами, пояснила Дерси. – На кой ему с магами связываться?
«Визарда», – произнесла я про себя. Магия.
Среди гостей постоялого двора, слуг и пассажиров телег, встреченных нами на пути, я ни разу не видела женщин с таким же цветом волос, как у меня. Зато ловила косые взгляды, направленные на мою шевелюру. Дерси заплела ее в косу, но белые пряди и кончик предательски выглядывали из‑под косынки.
Окружающие думают, что я маг… магесса… магиня, как правильно?
– Визарда, – повторила Дерси.
– Визарда или лэнья? – уточнила я.
– Вы лэнья, первородная, – объяснила Дерси. – И визарда – магически одаренная. Обычно это одно и то же. Но у вас, насколько я знаю… – горничная замялась.
– … дара особого нет, – сделала вывод я.
– Главное, вы ее чувствуете и проводите – магию, – радостно сменила тему Дерси. – А то как же лэнье без магии: ни бумагу какую подписать, ни письмо через письмовницу открыть‑отослать.
Придется ей все рассказать, решила я, заметив, как испуганно прячет глаза служанка. Для девушки, прожившей в этом мире с рождения, я задаю слишком много вопросов. И задам еще больше.
Еще и письмовница какая‑то… А, кажется, поняла, о чем речь – о небольшой шкатулке, что стояла у Эвери на туалетном столике. На ней светилось символичное изображение, мало отличимое от привычного мне конверта.
С волосами, спрятанными под косынку, я стала привлекать меньше нежелательного внимания. Мы со служанкой прогулялись до ярмарки, попросив кучера Брана помочь с доставкой покупок в гостиницу.
Вот уж действительно: хочешь поскорее освоиться в незнакомом месте – потолкайся среди простого народа. Сразу стало понятно, чем живет незнатное население Долины. Да чем торгует, тем и живет.
Пряжа, теплая и легкая, и все что можно из нее соткать и связать. Овощи и фрукты, некоторые для меня абсолютно незнакомые. Козы, овцы, телята и свиньи. Горшки и прочая посуда с красивой этнической росписью. Ткани и шкуры, всех цветов и выделки. Украшения: для тех, кто победнее – из меди, кожи, раковин и дерева, для обладательниц тугого кошелька – из серебра и золота с самоцветными камнями.
Я растерялась, не зная, что нам понадобится в заброшенном поместье. Решила следовать первоначальному плану. Мы с Дерси купили себе теплой одежды: меховые накидки, шапки, шарфы и варежки, сапоги на меху, грубоватые, но крепкие на вид.
Попробовала немного местных ягод, терпковатых и душистых. Если бы знала, что там, в Фаир‑глан с садом, купила бы саженцев. Дерси, прошедшая школу жизни на ферме родителей, предложила остановиться на семенах. Я полностью доверила ей закупки посадочного материала. Это только кажется, что до дачного сезона еще далеко, а весна – неизбежна даже здесь.
Кучер с трудом дотащил покупки до нашего номера. А когда мы туда вошли…
Стол и стулья были перевернуты, с кровати, обнажив матрас, слетели покрывала. Мимо нас пронеслось нечто рыжее, а за ним… еще нечто рыжее. В углу комнаты загремело, и на пол легла этажерка с грубыми полотенцами. Под этажеркой зашевелились. Раздалось вопросительное «няуэ» и тихое бормотание.
Я не выдержала и засмеялась. Дерси же громко воскликнула:
