Пепел доверия 2

– Ну а тебе чего от меня надо?

Не поняв, я удивленно тряхнул головой, сбрасывая с волос опилки, утер глаза от соленого пота и попробовал вникнуть в суть некой вроде как претензии:

– Не совсем понял… вы кто?

Телефонный спам? Мошенники? Но голос реально знакомый – очень высокий, почти тонкий. Стоп… это же… Прежде чем на той стороне линии ожили, я обрадованно рявкнул в трубку:

– Велька! Ты, что ли?!

Там поперхнулись моей фразой и еще более недовольным, но все тем же тонким и пищащим голосом сухо поправили:

– Велиор, а не Велька! Ты же знаешь, как я не люблю эту дворовую кличку!

Ну да – имя у него не из простых. Что‑то выдуманное в советские годы и с важным в те времена значением. Но сам Велиор – мой ровесник и одноклассник, а назвали его в честь давно умершего прадеда, если я правильно помню. Когда я видел его в последний раз, он мало изменился с послешкольных времен: все такой же худой, чуть сгорбленный, с темными живыми и слишком серьезными глазами на скуластом азиатском лице – помимо всего прочего, у него было причудливое смешение множества кровей в роду, и в его случае проснулись гены одного из дедов корейцев. Кореец Велиор Иванов. Как‑то так. С Велькой мы дружили во дворе и в школе, а потом он умотал учиться куда‑то далече, и с тех пор я видел его лишь раз и то случайно – он приезжал хоронить кого‑то из своих. Тогда же я узнал, что он очень неплохо зарабатывает – без точных сумм, но я видел, как он одет, заметил и аккуратно запаркованную блестящую спортивную машину.

– Как дела, дружище Велька? – вопросил я, поднимая лист и аккуратно прилаживая одну из его сторон к предыдущему листу.

Теперь стало куда легче: появилась боковая точка опоры, к которой можно придавливать и подлаживаться.

– У меня все прекрасно, Тихон. Так чего тебе от меня надо? – вспыхнувшее в его голосе раздражение угасло, и он снова звучал максимально холодно.

Я все еще не понимал, о чем он, поэтому ответил честно:

– Да, наверное, ничего. А! Погоди! У тебя я тоже денег занять пытался? Вроде нет, но вдруг и тебе отсылал просьбу. Уже не надо, кстати – мне чуток помогли, а так надеюсь вот‑вот квартиру все же продать. Спасибо, в общем, что откликнулся! Слушай, а ты сам как? Тут такое в мире творится… Ты в порядке, Велька? Семья как? Не знаю, правда, завел ли ты семью…

– Не завел, – его тонкий голос, причина невероятного количества дворовых драк, когда Вельку жестоко дразнили пацаны с других дворов, а мы вступались за друга, зазвучал недоуменно: – Чего‑то я не так понял, похоже. От тебя пришла ссылка на вступление в какой‑то канал, плюс там же было сообщение о помощи.

– А! Вот теперь понял! – я облегченно выдохнул: у Вельки я денег в долг все же не просил. – Канал!

– Он самый. Сначала подумал, тебя взломали. Так что тебе от меня надо, Тихон?

– Ничего, – повторил я и чертыхнулся, когда еще один саморез выскользнул из‑под нажима шуруповерта и улетел в грязь под ногами. – Те ссылки на свой канал я рассылал вообще всем контактам из смартфона. Канал я создал недавно, и он про творящееся сейчас в мире безумие, плюс там есть немало полезной информации, которую я стараюсь пополнять. А если ты вдруг можешь поделиться своими знаниями – вот и от тебя помощь немалая. В общем, присоединяйся, Велька! Очень рад, что с тобой все в порядке! И рад, что ты – это ты. Звучит странновато, но, думаю, ты понял.

– Я понял, – ответил он чуть смягчившимся голосом. – То есть клянчить ты у меня ничего не собираешься, как другие? Деньги. Укрытие, – его голос внезапно задрожал, за секунду снова стал злее, и уже совсем другим тоном Велька продолжил: – А то – если что – давай, проси. Не стесняйся клянчить! Вспомнил обо мне, когда припекло, да? До этого я никому нужен не был – а тут вдруг Тихон ссылочки шлет. Так чего тебе надо? Сколько тебе надо? Проси смело!

Аккуратно ввинтив еще один саморез, я с облегчением перестал прижимать упрямый лист к стене, выпрямился, прогнал в голове только что услышанное и почему‑то невероятно обидное, чуть помолчал и произнес, стараясь говорить ровным спокойным голосом:

– Я у тебя ничего не просил, Велиор. И просить не буду. Ссылки на канал есть, надеюсь найдешь что‑нибудь полезное. А так живи счастливо, пусть все у тебя будет хорошо. Удачи.

Щелчком по наушнику прервав связь, я… тут же начал мучиться жгучими угрызениями совести. Ну вот зачем я ответил так холодно, да еще и звонок прервал, не дав ему возможности как‑то смягчить свою риторику, как модно сейчас говорить. Может, у него нехорошее что‑то произошло, может, поругался с кем и я просто попал ему под горячую руку, так сказать. Ну потерпел бы я, ничего страшного не случилось бы, дай я ему выговориться. А теперь он наверняка обиделся… Может, перезвонить ему?

Стоп.

Я покачал головой и улыбнулся. Не. Не буду я перезванивать. Если человеку плохо из‑за никак не связанных со мной проблем, то это не повод вываливать накопленное раздражение на меня. И вместо того, чтобы тратить на него время, я лучше займусь зашивкой стены своего дома, но не стану латать добрыми словами дыры в чужом настроении.

Со следующим листом я справился вообще без проблем, ни разу не уронив, ничего себе не ободрав и потеряв всего четыре самореза – и три из них я потом из принципа отыскал в грязи и подобрал. Отойдя от стены на несколько шагов, я упер руки в бока и с широченной улыбкой осмотрел дело рук своих. Сделал ведь! Сделал!

– Ну… норм, – оценил мою работу подошедший Виктор, затягиваясь сигаретой. – Перекуришь?

– Ага, – кивнул я. – И газировки холодной похлебаю. Упарился весь.

– Лучше чаю, – заметил он. – И лучше горячего. Сядь там, у костерка, цеди чаек мелкими глотками неспешно, сигаретку смоли. А потом дам тебе рулон изоспана со степлером, и вперед – дом дальше и выше по кругу защелкивать.

– А это трудно?

– Да нет, – усмехнулся он. – Легче, чем фанеру винтить. Да и я тебе помогу – с крышей почти все, парни сами там доделают. Ты рулон потянешь – я степлером щелкать буду. Обернем твою хибару изоспаном, потом вырежем, где надо отверстия, а остальное зашьем фанерой. Ты отдыхай давай – минут через десять уже начнем.

Велька перезвонил через несколько минут – я как раз сделал первую затяжку, задумчиво глядя на кружку с горячим чаем. В такую жару – и горячий чай? Звонок я сбросил. Вот вообще не хотелось портить себе настроение – денек и так выдался очень непростой. И где‑то через четверть часа я уже шагал спиной вперед вдоль периметра своей постройки, разматывая вертикально поставленный рулон белого изоспана и попутно внимая информации о том, для чего вообще служит эта пароизоляционная пленка, почему важно не перепутать, какой стороной она должна быть внутрь, а какой снаружи, и чем она отличается от весьма на нее похожей ветрозащитной мембраны. И такая есть? Я прямо в иной мир окунулся с головой…

Первый круг оказался легче легкого – я шагал по земле. Дальше стало сложней – Виктор таскал за собой стремянку, а я вошел внутрь пристройки и там с грохотом двигал по дощатому полу самодельный табурет, чтобы мы смогли прощелкать второй уровень изоспана. С идущими на торцах крыши участками справились еще быстрее. Внутри пристройки впервые поселился легкий такой сумрак, что и неудивительно: крыша наконец закрыта металлом, а стены – полупрозрачным материалом. Вооружившись макетным ножом, я самолично прорезал вход, двигаясь по контуру дверного проема.