Первый курс для попаданки
– Наверное, она написала его во время приступа, – тихо произнесла тетя Таня. – Перед смертью моя бедная сестра почти не осознавала, что происходит. Все твердила про драконов, фениксов и еще каких‑то сказочных тварей…
Из меня вырвался предательский всхлип.
Эта тема была запретной в нашей семье. Мы избегали о ней говорить. Но я знала, что мама долго лежала в лечебнице. У нее постоянно были видения…
– Знаешь, лучше эту штуку убрать, – тетя Таня кивнула на медальон. – Она, наверное, очень дорогая.
– Наверное.
Я хотела вернуть украшение в конверт. Но стоило только подумать об этом, как оно обожгло мои пальцы.
– Ой!
От неожиданности выронила медальон. Он забренчал по столу, распространяя волны золотистого света. Закрутился юлой и упал.
Свет погас.
Мы с тетей испуганно переглянулись.
– Что это? – прошептала я.
– Не знаю.
Она с опаской потрогала медальон. На этот раз он не светился.
А я поспешно сунула в рот саднящий палец. Когда только умудрилась поранить его до крови?
– Похоже, просто свет из окна попал на него, вот он и засветился, – предположила приемная мать.
– Угу, – я посмотрела на палец.
Ранка была совсем незаметная. Но капелька крови все же набухла.
– Надо заклеить пластырем, – нахмурилась тетя.
– Ерунда. Само пройдет.
Нас отвлек свист закипевшего чайника. Я поспешила к плите.
– Ладно, отложим пока эту штучку, – вздохнула приемная мать, убирая медальон обратно в конверт. – Иди переоденься, и чай попьем.
– Нет, я лучше так, – улыбнувшись, я покрутилась в платье из струящегося кораллового атласа и поправила ленточку выпускника. – Хочу побыть в нем еще немного.
Это платье мы взяли напрокат для выпускного бала. Завтра его придется отдать. Я снова надену джинсы и худи. Но пока завтра не наступило, можно немного побыть принцессой.
– Какая ты стала красивая, – печально вздохнула тетя.
– Вот еще скажете, – от похвалы я даже зарделась. – Самая обычная.
Но она продолжала, будто не слыша меня:
– На мать свою очень похожа. Прямо одно лицо.
– Да ну, совсем не похожа. Она брюнеткой была, а я…
– Кстати, – тетя встрепенулась, – уже решила, куда будешь поступать?
– Куда на бюджет возьмут.
Я замотала раненый палец бумажной салфеткой, чтобы не испачкаться, и разлила чай по чашкам. Перенесла их на стол, поставила рядом вазу с печеньем.
– Может, все же пойдешь на дизайнера, как хотела? Я смогу оплатить учебу, не зря ведь столько лет собирала деньги.
– Теть Тань, все нормально, – сев за стол, я положила руку поверх ее морщинистой ладони. – На дизайнера можно просто курсы пройти. Вы лучше потратьте эти деньги на отдых. Ни разу ведь никуда не ездили.
– Да куда я от своих котов уеду?
Коты, будто услышав, что речь идет о них, тут же прибежали на кухню и начали ластиться.
Тетя Таня вновь погрустнела.
– Жаль, что твоя мама не дожила до этого дня. Она бы тобой очень гордилась.
Я молча кивнула и нагнулась над чашкой.
Мне и самой было жаль, что все так случилось. Что мама не видит, какой я стала. И что я не знаю, какая она была. Только то, что о ней рассказали другие.
Моя мама и ее сестра выросли в приемной семье. Их обеих взяли из детского дома, и обе никогда не знали своих настоящих родителей. Да и сестрами были только по документам.
Никто, увидев их вместе, даже не подумал бы, что они родственники.
Мама была брюнеткой с изящными чертами лица и большими зелеными глазами. Тетя Таня – сероглазая шатенка, хотя к пятидесяти годам совсем поседела.
Я ни цветом волос, ни глаз в мать не пошла. Похоже, и то, и другое досталось мне от неизвестного отца.
Никто не знал, от кого забеременела моя мама. Она никому ничего не сказала и забрала эту тайну с собой…
– Но медальон все же странный, – голос тети отвлек меня от раздумий. – Похож на старинный.
К этому времени чашки уже опустели, да и печенья в вазочке стало меньше.
– Может, сходить с ним в антикварный салон? – предложила я. – Там могут сказать, когда и где он был сделан.
– Это опасно! Вдруг от тебя потребуют подтверждающий документ? Чем докажешь, что мы эту штуку не украли?
– И то правда, – признала я.
Перевела взгляд на конверт.
Захотелось достать украшение и еще раз хорошенько его рассмотреть. Особенно меня интересовали буквы на вензеле. Они отличались от тех, которые опоясывали ребро медальона, как латиница отличается от арабицы.
Руки сами потянулись к конверту.
Я вытряхнула медальон на ладонь. Но едва это сделала, он ярко вспыхнул.
Мои пальцы охватило свечение. В мгновение ока оно распространилось по всей руке.
Жарко не было. Но появилось странное сосущее чувство в желудке. Словно я на сумасшедшей скорости несусь вниз с американской горки…
– Брось его! – закричала, вскакивая, тетя Таня. – Выброси!
Но я не могла.
Ни вскрикнуть, ни шевельнуться.
Лишь почувствовала, как свет поглощает меня, тело немеет, а внутри все сжимается…
Наконец свет залил глаза.
Последнее, что я увидела, это было перепуганное лицо тети Тани.
Толчок. Меня подкинуло вверх, да так, что дух захватило. Затем с силой швырнуло вниз.
Ноги подкосились. Я шлепнулась задом на что‑то твердое. И это точно была не табуретка, на которой сидела минуту назад…
Глава 2
