По щелчку

Надежда на какую‑то искреннюю симпатию от него только что потерпела мощное крушение. Но я не позволила себе показать, насколько сильно меня это задело.

Вместо этого я сладко улыбнулась и положила ладонь на его грудь. Тео не отстранился, но его тело заметно напряглось.

– А сегодня уже не хочешь? – ласково пробормотала я, скользнув пальцами по груди и твёрдому животу вниз.

Он с шумом втянул воздух, сжав челюсти, а затем запустил левую руку в мои волосы и чуть оттянул голову назад и вбок. Нос коснулся ямки над ключицей и по шее поднялся выше, к мочке. Я прикрыла глаза, крепче сжимая пальцами ремень на его брюках.

О, он точно хотел меня, да так сильно, что его огромное достоинство чуть не выпрыгивало из штанов.

Маршалл тихо прошептал, почти выдохнул мне в ухо:

– А сегодня больше не хочу тебя видеть, – после чего оттолкнул меня от себя.

Это было мерзко и унизительно. И мне надоело разыгрывать комедию.

– В чём твоя проблема? – вспылила я. – Я ведь сказала тебе чистую правду. Ты… чёрт возьми, ты мне очень нужен, Тео.

Он усмехнулся и облизнул губы.

– Я много кому нужен, Птичка, и твоя слезливая история меня ничуть не впечатлила. А если твой босс ставит такие ультиматумы для заслуженного повышения, то он просто некомпетентный мудак, и тебе действительно стоит задуматься о смене места работы.

– Почему ты такой закрытый? Почему не даёшь интервью?

– Всё, что нужно обо мне знать, есть в сети. И вообще, я не обязан тебе что‑либо объяснять, но какого‑то хрена делаю это!

– Тео, пожалуйста…

– Хватит, Ханна! – рявкнул он так, что я вздрогнула. – Я могу щёлкнуть пальцами, и весь ваш глупый журнал превратится во всеми забытый архив. Поэтому не провоцируй меня, если не хочешь лишиться всего.

– Деньги не делают тебя всемогущим.

Он расхохотался.

– Ошибаешься. Деньги – это влияние. И благодаря этому влиянию, – он щёлкнул пальцами, – щёлк – и все ваши статьи, все ваши «остроумные» заголовки и труды станут никому не нужны.

Вот Маршалл и показал своё истинное лицо. Жаль, что оно оказалось таким уродливым.

– А знаешь, как ещё бывает? – зашипела я, и он дёрнул подбородком. – Щёлк – и тебя нет. Всего секунда – и ты немощный инвалид. Или умер. И всё, что ты имеешь, все твои деньги и власть, уходит в пустоту. Вся твоя империя может в миг развалиться, будто карточный домик, – процедила я, глядя прямо в его злые чёрные глаза. – Щёлк – и пфф, всё разлетелось по ветру. Ты можешь упасть со своей вершины, и в твоём случае падение будет роковым.

– Ты забыла одну маленькую деталь, Птичка.

Я приподняла брови, ожидая продолжения.

– Чтобы снести карточный домик, нужно быть уверенной, что он не из стали. – Маршалл наклонился ближе. – А я строю свои домики на прочном фундаменте. И всегда буду наверху цепочки. – Он щёлкнул меня по носу. – Твой язычок слишком длинный и дерзкий. Лучше научись держать его за зубами, иначе он не доведёт тебя до добра.

Очередной заносчивый ублюдок, вот кем он был. Деньги, власть – всё это поглощало людей, затмевало их разум.

Наверху цепочки обитают сверххищники, а значит, Маршалл не был человеком. Разговаривать с ним дальше я не видела смысла.

– Ты просто животное.

– Научись достойно принимать поражение, Ханна. Разговор окончен.

Он направился к выходу, а я обхватила себя за плечи, осознав, что окончательно проиграла.

– Тео? Тео, ты тут? – вдруг услышала я тонкий женский голос и посмотрела в сторону звука.

В зал вошла высокая светловолосая девушка в облегающем белом платье. Но нас она не видела, так как мы всё ещё стояли в темноте. Пока не видела.

– Да мать твою… – выдохнул Тео и стиснул зубы.

– Кто это? – тихо спросила я, не понимая, что происходит.

– Не твоё дело.

– Тео, я знаю, что ты тут, видела, как ты заходил. – Девушка приближалась, а лицо Тео всё больше превращалось в жёсткую маску. – Что ты здесь делаешь? Пожалуйста, давай поговорим. Хватит избегать меня.

– Подыграй мне, Ханна, – шепнул Маршалл и резко дёрнул меня на себя, но я упёрлась руками в его грудь.

– Нет.

– Подыграй, и я дам тебе чёртово интервью, – прошипел он, и его рот обрушился на мой так стремительно, что на несколько секунд я потеряла концентрацию и дар речи.

Я возмущённо замычала и вновь начала вырываться, и девушка заметила нас.

– По‑ды‑грай, – прорычал Маршалл мне в губы, обхватив за подбородок, и я зачем‑то поддалась и впустила его язык в свой рот.

Боковым зрением я заметила, как девушка замерла на месте, просто разглядывая нас, будто не верила тому, что видит. А потом молча развернулась и быстро покинула зал.

Тео одной рукой прижал меня к себе, а другой обхватил сзади за шею, чуть отвёл мою голову назад и углубил поцелуй. Он был таким горячим и сильным, что я плавилась от его напора и лишь покорно открывала рот, позволяя его языку снова и снова сплетаться с моим. Я просто не могла сопротивляться ему, и эта необузданная страсть пугала.

– Хватит, Тео, – прошептала я сквозь пылкий поцелуй, положив обе ладони ему на грудь. – Она уже ушла.

Но он не отпустил меня, вжал в стену и лишь усилил напор.

– Наглая дерзкая лгунья, – прохрипел он, покрывая поцелуями мою шею и зону декольте. – Ты так сильно меня заводишь.

Стянув бретельки с моих плеч, он сжал мою оголившуюся грудь и начал ласкать языком затвердевшие соски. Тело пронзило удовольствие, и я застонала, запуская пальцы в густые чёрные волосы.

Но когда одна его рука сжала мою ягодицу, а другая начала задирать подол платья, нашла в себе силы и резко оттолкнула Маршалла.

– Я сказала, хватит! – крикнула я, и меня затрясло от гнева, страха и унижения.

Я быстро поправила бретельки, а Тео смотрел на меня каким‑то диким, безумным взглядом. Так часто дышал, будто задыхался.

Мои губы полыхали, а сердце в груди колотилось настолько сильно, что, наверное, его бешеный стук слышал весь отель.

– Ты… ты использовал меня. – Я еле сдержалась, чтобы не залепить ему пощёчину.

– Да. – Маршалл усмехнулся. – А за это ты используешь меня, создавая себе жалкую видимость успеха. Радуйся, маленькая глупая Птичка.