По щелчку

Через десять минут чай был готов. Когда я вошла в гостиную с двумя чашками, Тео сидел на диване. Точнее, он развалился на нём так, словно жил тут всю жизнь.

– Твой чай. – Я протянула чашку, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Спасибо, Ханна, – сказал он с простой улыбкой, которая обезоруживала сильнее, чем все его обольстительные взгляды, и принял горячий напиток. – Ты не представляешь, насколько я ценю твоё гостеприимство.

Я усмехнулась и молча села с другого края, наблюдая за тем, как он делает первый глоток.

– Очень вкусно.

Ещё бы, я обожала чай и умела правильно заваривать его, настаивая листья так, чтобы все оттенки вкуса раскрывались на максимум.

Любовь к чаю и эти знания передались мне от мамы. Она частенько находила новые особые рецепты заваривания и превращала обычное чаепитие в маленький семейный ритуал. У нас даже была негласная традиция: пить чай после каждой трапезы, неторопливо болтая о мелочах. Эти моменты всегда казались мне теплее любого камина.

– Наслаждайся. – Я сделала целебный глоток и на мгновение прикрыла глаза, позволяя аромату наполнить ноздри, а жидкости согреть меня изнутри. – Так и зачем ты здесь, Тео?

– Узнаю ближе ту, кто хочет вытащить из меня подробности моей личной жизни, чтобы затем выставить их на всеобщее обозрение, – спокойно ответил он и снова сделал глоток чая.

– Формально, этого хочет мой босс, а не я, – напомнила я, согревая пальцы о чашку. – И я не буду спрашивать тебя о том, что ты посчитаешь нужным оставить при себе. Составь список запретных тем – и мы их не тронем. Например, нельзя упоминать бывших девушек или… жён.

Маршалл со стуком поставил кружку на стол.

– Я понял, Ханна. Не пытайся таким образом вытянуть из меня, кто была та девушка.

Чёрт. Опять разозлился.

– Ладно, извини.

Всё‑таки, она была важна для него. Иначе он не стал бы устраивать ту драму. И не стал бы слушать её после того, как ушёл от меня.

Наверное, он всё ещё любит её. Она безумно красива и очень ему подходит.

– Где твои родители? – вдруг спросил Тео, и я машинально дёрнулась, расплескав горячий чай прямо на ноги. – Господи, Ханна! Обожглась?

Маршалл подскочил ко мне и, убрав чашку на стол, обхватил мои ноги своими большими руками.

– Нет, я в порядке, – ровно сказала я, не обращая внимания на жгучую боль в районе бёдер. Но она была ничто в сравнение с той, какую я испытывала, когда вспоминала о маме и папе.

– Я спросил что‑то не то? – понял Тео и, нахмурившись, взял меня за руки. – Если да, то тоже извини.

Я выдавила улыбку.

– Всё нормально, это же стандартный вопрос, – и на автомате добавила: – Мои родители давно умерли. Погибли в аварии восемь лет назад. – Я взглянула на Тео. – Пьяный водитель не справился с управлением.

Он сжал челюсти так же сильно, как и свои пальцы, в которых держал мои руки.

– Соболезную, детка.

– Спасибо. И я тебе. За отца.

Он кивнул.

– Значит, ты живёшь тут совсем одна? Нет братьев или сестёр?

Я покачала головой.

– Ни бабушек, ни дедушек – никого. А у тебя есть братья или сёстры?

– Нет, я единственный ребёнок в семье. Из близких остались только мама и бабушка по линии отца, но она живёт в Монако. – Тео погладил меня по запястью, на которой сверкал браслет. – Застёжку надо бы заменить, механизм старый и снова может легко расцепиться. Судя по всему, это ценная вещь для тебя.

– Бесценная. И очень памятная. – Я провела пальцем по рельефному плетению и слабо улыбнулась. – Это браслет моей мамы. Всё, что у меня от неё осталось.

А застёжку я обязательно заменю. Из‑за того, что я постоянно теребила браслет в моменты переживаний, замок и расшатался. Не хочу снова его потерять.

Тео накрыл мои ноги пледом, вновь подал кружку с чаем и сел рядом. Я немного растерялась от его заботы, но всё равно благодарно ему улыбнулась.

– Ты неожиданно милый.

– Ты неожиданно тоже.

Наш опасный зрительный контакт прервал тихий звук робота‑пылесоса, заехавшего в комнату. Я совсем забыла, что включила его, когда пришла.

– Привет, Дастин, – вдруг сказал Тео, и тот поморгал в ответ, будто тоже здоровался, после чего мирно поехал дальше.

А я чуть не подавилась чаем.

– Ты что, подслушивал?!

Маршалл усмехнулся.

– Нет, вы так гоготали, что вас было слышно в соседнем штате. А как Луи поживает?

Я чуть покраснела, но мило улыбнулась и тяжело вздохнула.

– Увы, Луи больше нет в живых.

– Как жаль, Ханна. И кто же теперь тебя выручает?

– Никто, справляюсь своими… руками.

Он поймал мои пальцы и нежно погладил их подушечкой большого. Я не убрала руку.

– И кто из этих пяти счастливчиков доставляет тебе неземное удовольствие?

– Кхм. – Я прокашлялась и показала ему средний палец. – Он. Прости, ничего личного.

Тео рассмеялся, и его глубокий, бархатистый смех заполнил комнату, делая её ещё более уютной. И я поняла, что уже давно не чувствовала себя такой лёгкой и… живой.

И скоро совсем разомлела от горячего чая, не менее горячего мужчины рядом и мягкого пледа, и сама не заметила, как уснула.

 

Глава 8