Почтальонша
– У меня дома еще осталось несколько бутылок. – Она бросила взгляд на часы на городской ратуше и на Марио, который все еще смотрел на нее. – Мне пора, – сказала она наконец.
– Может быть, я как‑нибудь зайду, – воскликнул Карло. – Выпить вина, я имею в виду, – тут же добавил он смутившись.
Кармела натянуто улыбнулась, попрощалась и, повернувшись к нему спиной, зашагала прочь, уверенная, что он смотрит ей вслед.
* * *
Лоренца распахнула входную дверь и с порога закричала:
– Мама, смотри, мы с тетей Анной сделали песто!
И помчалась на кухню показать стеклянную баночку, которую крепко сжимала в руках.
– Я уже приготовила поесть, – резко оборвала ее Агата.
Улыбка на личике Лоренцы мгновенно погасла. Антонио, тяжело вздохнув, подошел к ней и попытался утешить.
– Оставим песто на завтра, – сказал он, гладя дочь по голове.
– Не нравится мне эта штука. Не наше это, – проворчала Агата, продолжая греметь кастрюлями.
Антонио уже знал, что песто испортится и в итоге все придется выбросить. Анна ведь сказала им съесть его в тот же день…
– Иди сюда, Лоренца. Помоги мне накрыть на стол, – сказал он мягко, забирая у нее из рук баночку и ставя на буфет.
– Правильно, идите в гостиную, – закончила разговор Агата, вытирая руки о фартук.
* * *
– А вот и мы!
Карло вошел на кухню со спящим Роберто на руках: по дороге домой мальчика сморил сон.
– Это месса так на него повлияла, – иронично заметила Анна, осторожно забирая ребенка из рук мужа. Карло, расхохотавшись, попытался обнять ее сзади и поцеловать.
Анна, смеясь, попросила его прекратить, чтобы не разбудить Роберто. Но, уложив сына в кроватку, она сама крепко обняла Карло и подарила ему долгий поцелуй – за всю жизнь так целовала его только она.
Дымящиеся трофье[1] с песто уже стояли на столе, но в это воскресенье им пришлось есть их остывшими.
* * *
На Феррагосто[2] жара стояла с самого утра. Анна проснулась вся в поту и сдвинула на лоб черную шелковую маску, которая закрывала ей глаза. Карло в постели уже не было. Через мгновение она услышала, как он напевает что‑то за закрытой дверью ванной – он всегда так делал, когда брился. Она поднялась с кровати, села у туалетного столика, взяла с мраморной столешницы щетку и расчесала волосы, глядя в большое овальное зеркало в раме из красного дерева. Потом погладила по щеке сына, безмятежно спящего в своей кроватке, и спустилась на кухню. Налила в ковшик молока и слегка подогрела его – недолго, всего минуту, чтобы оно стало слегка теплым, как она любила. Налила его в чашку и вышла с ней в садик. Устроившись на скамейке в тени гранатового дерева, Анна подобрала хлопковую белую ночную рубашку, поджала коленки к груди, обнажив тонкие розовые лодыжки, и перебросила на один бок длинные распущенные волосы. Крепко держа чашку обеими руками, она задумчиво сделала первый маленький глоток. Где она была в прошлом году в этот день? Роберто было всего несколько месяцев, и Карло вывез их на пикник в окрестностях Пиньи. Они пообедали, сидя на расстеленном покрывале в лесной прохладе, которую она так любила, где не слышалось ни единого звука, кроме стрекотания сверчков и щебетания птиц. Потом Карло достал из бумажного пакета пишаделу – ее любимый вид фокаччи – и они разделили ее пополам.
Анна провела рукой по мокрой от пота шее. Невероятно, сказала она себе, я продолжаю потеть даже в тени… Она со вздохом откинулась на спинку скамейки и сделала еще глоток молока. Агата не появлялась уже несколько дней, подумала она. Не то чтобы ее это огорчало, ни в коем случае. В определенном смысле Анна даже испытывала облегчение оттого, что невестка ослабила хватку. Но уж очень внезапно она исчезла. Может, обиделась на то, как ответила ей тогда Анна? Но ей самой ее слова вовсе не показались грубыми. Неделей ранее Агата заявилась к обеду и принесла фриттату[3] с сухарями и мятой.
– Агата, спасибо тебе большое. Это очень мило с твоей стороны. Но я хотела бы сама готовить для своей семьи, – сказала она ей.
Что в этом было плохого? Она не сказала ничего обидного!
– Доброе утро, любовь моя, готова ехать на море? – В сад вышел Карло, благоухая ментоловым лосьоном после бритья. Он наклонился, чтобы поцеловать жену, и провел рукой по ее волосам.
– На море? Но у меня даже купальника нет, – запротестовала она.
– Ничего страшного! Что‑нибудь придумаем. Не будем же мы сидеть здесь, умирая от жары, – весело ответил он.
– И как же мы туда доберемся, позволь спросить?
– На автобусе. Он отправляется ровно через пятьдесят минут, – объяснил он. – Антонио, Агата и Лоренца ждут нас на площади.
– Ты уже все устроил… А почему я ничего об этом не знала? – напряглась Анна.
– Потому что я хотел сделать тебе сюрприз! Будет весело, вот увидишь. Спокойно заканчивай завтракать, а я соберу Роберто.
Автобус отъехал от площади Кастелло с получасовым опозданием: желающих уехать было так много, что они расталкивали друг друга, пытаясь протиснуться внутрь. Бурное возмущение со стороны тех, кому не хватило места, заставило водителя пообещать, что он сразу же вернется за второй партией пассажиров.
– В баре для каждого из вас оплачено по стаканчику лимонада, – объявил Карло тем, кому предстояло остаться. – Освежитесь немного, пока ждете следующий рейс.
И под восторженные возгласы поднялся в автобус.
[1] Трофье (ит. trofie) – вид пасты, характерный для Лигурии.
[2] Феррагосто (ит. Ferragosto) – итальянский праздник, с которого в стране начинается сезон отпусков. Отмечается 15 августа, совпадает с католическим праздником Успения Богородицы.
[3] Фриттата (ит. frittata) – запеченный омлет с разнообразными начинками (сыр, овощи, мясо).
