Под предлогом ненависти
Я слегка наклоняюсь над столом и машу ладонью над его телефоном, чтобы он наконец‑то заметил меня.
Он выпрямляется, убирает телефон и достает из своих ушей наушники, которые мое зрение упустило из внимания.
– Привет, – очередная тупость летит в его лицо в сопровождении с не менее тупой улыбкой. – Ты ведь Тео, да? Ты тогда не представился мне, и я узнала от людей, что тебя так зовут. Я хотела еще раз перед тобой извиниться за те недоразумения, когда вела себя как конченная, ой, как совершенно невменяемая идиотка.
Правило номер один: общайся открыто и искренне.
А если не можешь открыто, то изобрази, что делаешь это. Сложно, но в интернете пишут, что это работает. Поэтому пробуем.
– Можешь называть меня Скарлетт, а не мисс Скай, – продолжаю я, хотя что‑то мне подсказывает, что музыка в его наушниках была настолько громкой, что он меня не слышит до сих пор. – Если ты скажешь, что это обращение из уважения, то я тебе не поверю, – легкий смешок, который я прикрываю ладонью, строя из себя ту самую легкомысленную милашку. – Тео, ты кажешься таким добрым, понимающим, внимательным и красивым.
Правило номер два: восхваляй его. Восхваляй, даже если это все ложь. Даже если эта похвала выблевывается из твоего желудка – все равно хвали!
– В ту ночь, когда ты привез меня в полицию, я даже представить себе не могла, что в наше время еще есть такие порядочные парни, которые в любой момент могут протянуть руку помощи девушке, находящейся в беде.
Господи, если ты меня слышишь, можно, я прямо сейчас сгорю от стыда и поднимусь на небеса? Посидим с тобой за каким‑нибудь безалкогольным коктейльчиком и на перемотке посмотрим мой позор… Клянусь, я от души буду ржать над собой.
Смотрю на него и понимаю, что с каждым произнесенным мною словом его взгляд становится все тусклее и тусклее. Словно я сейчас не восхваляю его и благодарю, а, наоборот, втаптываю каблуком своей туфли его самоуверенность на самое дно. Что‑то не так…
– С тобой все нормально? – интересуется он, приподняв одну бровь.
Ура! Наконец‑то он хоть что‑то сказал!
– Да… да, все отлично, – утвердительно киваю головой. – Просто… я тут никого не знаю, и хотела подружиться с тобой – с единственным человеком, с которым уже успела немного познакомиться и пообщаться, – произношу я, чувствуя, что меня уже порядком затрах… уже слегка надоел этот странный моно‑диалог. – Расскажи мне немного о себе, – прошу я, складывая руки на столе и опираясь о них подбородком.
– Слушай, Скарлетт, – начинает он, в очередной раз облизывая свои губы, – я сегодня не в настроении на общение и обмен любезностями. Может, поболтаем как‑нибудь в другой раз? Я о‑о‑очень спешу, – говорит он, поспешно вставая. Он прячет телефон в задний карман, туда же отправляет наушники, и поднимает поднос со стола, но я решаю прибегнуть к третьему правилу.
Правило номер три: проявлять телесный контакт. Даже если потом тебе придется очень жесткой мочалкой оттирать от своих рук ощущение тепла его кожи.
Я опускаю ладонь на его руку, которую он останавливает на полпути к своему обеду, и резко отдергиваю, почувствовав, что сотворила что‑то очень странное.
– Постой, – говорю я, смотря на то, как равнодушно он пялится на меня. – Ты простил меня за тот инцидент?
– Просто забей, – произносит он, поднимает поднос и переводя взгляд за мою спину. От увиденного его губы снова изгибаются в ту самую улыбку, которую я по какой‑то причине не удосужилась получить за эти минуты разговора. – Это ведь был всего лишь спор, да? Так что не парься, мне все равно.
Да что за моей спиной такого интересного, черт возьми?! Уже второй раз он просто сбегает к тому, что находится там, а не перед его лицом.
– Тео, я хочу… – Я пытаюсь подняться, но не могу распутать свои ноги, которые скрутила под столом, и снова плюхаюсь на задницу.
– Прости, детка, но не сейчас. Я не хочу сегодня, – произносит он, подмигнув мне.
Детка?! Снова? Выгрызу из твоего мозга это тупое обращение, придурок!
– Что ты сказала? – Он оборачивается ко мне и смотрит с внезапно возникшим из неоткуда блеском в глазах.
Ну нет, я не поведусь! Я контролирую свои мысли, бурундук.
Откидываюсь на спинку диванчика, накалываю вилкой лист салата и запихиваю его в рот. Затем тщательно пережевываю, желая специально задержать его от «важных дел», и, проглотив, притворяюсь дурочкой и указываю столовым прибором на себя:
– Ты это мне?
– Тебе, тебе, – уточняет он, склонив голову набок и внимательно следя за моими действиями.
– Сказала, что… – Я отправляю вторую порцию салата в рот и повторяю все, что делала до этого, но в этот раз указываю вилкой на него.
Ты – придурок! Раздражаешь меня с каждой секундой все больше и больше. И если бы у меня была возможность плюнуть в твое лицо сейчас, я бы это сделала.
– Сказала, что все хорошо. Если ты сейчас занят, то поговорим в другой раз.
– Ладно, – говорит он, слегка нахмурившись, а затем отворачивается и уходит.
Смотря на его спину, я с силой сжимаю вилку в руке, желая направить на нее всю свою злость от полученного равнодушия с его стороны. Он даже не дал мне ничего сказать толком. Как я могу чего‑то от него добиться, если он опрокидывает мои попытки и просто сваливает?
Терпи, Скарлетт, пусть идет. Пока что. Это всего лишь начало длинного пути, который закончится счастливо для тебя.
Первая стратегия под названием «подружись, а потом влюби в себя» идет очень туго, но, надеюсь, что в скором времени я окажусь на первой позиции в списке его желаний на Рождество.
Глава 5
СКАРЛЕТТ СКАЙ
Ненавижу сегодняшний день…
Когда я заканчиваю с этим проклятым обедом, я пытаюсь… честно, пытаюсь подняться нормально из‑за стола, но все летит к чертям, стоит мне ступить на пол.
Не знаю, или плитка измазана каким‑то чудотворным средством, которое вызывает чрезмерное скольжение, или это моя неспособность передвигаться на этих ходулях, но я снова падаю.
Спасибо, что на этот раз рядом не оказалось никаких придурков, которые могли бы оценить мои трусы во всей красе. Или оказалось…
