Поклянись, что это правда

Мне так нравятся все эти мелочи, наши уютные беседы – мне будет страшно не хватать их. Тяжело даже думать о том, что все это может прекратиться.

– Послушай, Мейс, – тихо спрашиваю я, не отрывая взгляда от экрана, – как ты думаешь, мы будем приезжать сюда каждое лето?

Брат рассеянно кивает, щелкая кнопкой в поисках спортивного канала.

– Конечно.

– Ты правда так думаешь? То есть не сомневаешься, серьезно?

Он усмехается и поворачивается в мою сторону:

– Серьезно. А почему ты сомневаешься?

– В колледже многое может измениться. – Я пожимаю плечами, откидываюсь на подушку. – Да, мы будем в одном кампусе, но это совсем не то же самое, что было раньше. Не так, как мы жили дома.

В уголках глаз брата появляются маленькие морщинки.

– У всех нас изменится жизнь, это правда, но, думаю, мы найдем время друг для друга. Будем, в конце концов, приезжать сюда. Родители для того и подарили нам дом, верно? Чтобы мы не теряли связь друг с другом.

Я киваю:

– Да, но сработает ли это?

– Не знаю, Ари. Черт. – Брат проводит рукой по затылку и снова смотрит в телевизор. Он хмурится. – Должно сработать.

Какое‑то мгновение я разглядываю Мейсона.

Мой брат ненавидит говорить о переменах, даже о тех, которые, возможно, и не случатся. Проще говоря, он боится перемен, а когда он чего‑то боится, он выплескивает на окружающих гнев и разочарование. Что, такой период? Мейс был таким всю жизнь.

Не знаю, все ли близнецы переживают одинаковые чувства, как мы с Мейсом. Мы созависимы. Страх одиночества присущ как ему, так и мне. Возможно, так происходит, потому что никто из нас никогда не был по‑настоящему одинок. Потому что мы живем в большой любящей семье, частью которой Кэм и Брейди были с рождения, а Чейз присоединился к нам, когда ему было двенадцать.

Мейсон смотрит на меня с осуждением.

– Если ты думаешь, что я ни о чем не догадываюсь, ничего не вижу, ты ошибаешься. – Ему не нужно ничего объяснять, мы оба знаем, кого он имеет в виду. – Я веду себя так по причинам, которые тебе пока трудно понять. Я просто пытаюсь спасти тебя от…

– От чего?

Он вздыхает:

– От разочарования. Мы всю жизнь были вместе, ты делала то же, что и мы, и никогда не жаловалась, но каково это жить без нас, Ари?

– Я попробовала во Флориде и получила за это по башке.

– Я не об этом говорю. – Он качает головой. – Возможно, я отреагировал слишком резко, уж никак не ожидал от вас с Кэм такого, но я говорю о дружбе… об опыте, которого у тебя еще не было. – Мои щеки порозовели, но я не отвожу взгляд. – Во взрослой жизни много чего, с чем ты еще не сталкивалась.

– Может быть, мне это все и не нужно.

Брат чуть улыбается:

– Откуда ты знаешь?

Я подтягиваю колени к подбородку, обхватываю их руками и пожимаю плечами. Не знаю наверняка. Но мне всегда хватало нашей компании. Я не искала общения извне. Почему что‑то должно измениться?

Я понимаю, о чем он говорит, и он прав. Мы впятером буквально все делаем вместе.

Мы проводим вместе каникулы, праздники и все остальные дни тоже.

Мы вместе ходим по магазинам, отмечаем дни рождения, а уж в школу мы вместе ездим каждое утро еще с незапамятных времен. Сначала мы ездили в школьном автобусе, садились всегда на одни и те же места, потом нас возила мама Брейди на своей большой машине. Мейсон первым сдал тест на водительские права, так что в последнее время он возит нас. Каждый. Божий. День.

Великолепная пятерка! Мы неразлучны, мы – единое целое.

И нам это всегда нравилось. До сих пор нравится. Поэтому мы все поедем в одно место и будем учиться вместе еще четыре года.

Неужели он хочет, чтобы все изменилось?

– Поездка в Авикс пойдет тебе на пользу, – мягко говорит Мейсон. – И я буду рядом, если понадоблюсь тебе. И даже если не понадоблюсь.

Тревога овладевает мной.

– Ты говоришь так, будто все заканчивается. Будто не будет больше нашей компании.

– Мы – семья, а семья не может закончиться. – Он качает головой, подбирает нужные слова. – Именно поэтому мы должны остаться друзьями, чтобы не испортить все. – Мейсон смотрит куда‑то вперед. – Дружеские отношения помогут нам остаться вместе.

– Точно.

Брат хмуро смотрит в телик, а я упираюсь взглядом в ворсинки на носках. Когда мы перешли в среднюю школу, Мейсон попросил Чейза и Брейди стать нам с Кэм как бы братьями, оберегать нас. Таким образом, всякие слезливые драмы и влюбленности, которые наверняка случились бы между нами в подростковом возрасте, стали просто невозможны. Ребята так и вели себя с тех пор, и никто из нас никогда не переступал запретную черту.

Но сейчас мы уже не в средней школе.

А запретная черта?

Я бы сказала, что и она слегка стерлась со временем.

Реальное препятствие только одно.

И оно сидит сейчас на диване рядом со мной.

 

Глава 7

 

 

Арианна

 

Мы выезжаем с парковки у ресторана, Пейтон на заднем сиденье рядом со мной, она кладет руки себе на животик, и я поворачиваюсь к ней:

– Малыш уже пинается?