Помещицы из будущего

Автор: Анна Лерн

Дата написания: 2025

Возрастное ограничение: 18+

Текст обновлен: 22.05.2025

Аннотация

Вы думаете, найти маленький тайничок в старинном поместье – это увлекательное приключение? Скажу Вам честно – да! Потому что после этого из тела сорокавосьмилетнего технолога переработки сельскохозяйственной продукции, Галя попала в тело молодой барышни. Но всё было бы не так интересно, если бы вместе с ней в Россию восемнадцатого века не переместилась её подруга – ветеринарный фельдшер. Усадьба «Черные воды» не просто полна тайн, которые обязательно нужно разгадать. Любовь, страшные секреты, бытовые проблемы! Всё смешалось в мрачной усадьбе! Но деятельным натурам ничего не страшно и всё по плечу!

Анна Лерн

Помещицы из будущего

Глава 1

– Представляешь, говорят в этом месте, обитают привидения… неупокоенные души… Они плачут ночами, летают из комнаты в комнату, влекомые воспоминаниями…

– Тань, ты реально веришь в это? – я насмешливо посмотрела на подругу, которая задумчиво разглядывала расписной потолок, щуря глаза. Краски на нем давно поблекли, кое‑где отвалились куски штукатурки и диковинные цветы с птицами выглядели жалко.

– Не знаю, – она передернула плечами, словно сбрасывая наваждение. – Но мы ведь не знаем, что есть там… за чертой.

– Рано еще об этом думать, – я схватила ее за руку и потащила к выходу. – Пойдем, мне здесь не нравится. Да и грибы сами себя не соберут.

– Давай наверх поднимемся, и все. А потом сразу за грибами? – Таня посмотрела на меня с мольбой, и я не смогла отказать, глядя в эти круглые глаза, увеличенные толстыми линзами очков.

– Ладно, пойдем… – я первая шагнула к не внушающей доверия лестнице. – Только осторожно, не хватало еще ноги переломать.

С Татьяной мы дружили с детства. Жили в одном поселке, ходили в одну школу и даже закончили один сельскохозяйственный техникум. Я по специальности технолог производства и переработки сельскохозяйственной продукции, а она выучилась на ветеринарного фельдшера. Наши профессии пригодились по месту жительства, поэтому все мечты о покорении огромной родины были безжалостно разбиты о суровую реальность. Не успели мы получить на руки новенькие, пахнущие типографской краской дипломы, как уже числились в трудовом коллективе совхоза «Светлый путь». Нашим трудоустройством озаботилась мама Тани, работающая главным зоотехником. Мои же родители были только рады такому повороту событий, ибо меня никто не собирался отпускать куда‑то дальше райцентра.

У нас даже жизни были похожи. Я овдовела в тридцать пять и так больше не создала семью, а Татьяна потеряла мужа в сорок, оставшись, как и я, совершенно одна. Детей у нас не случилось, поэтому, чтобы не так остро чувствовать свое одиночество, она заколотила свой старый дом и переехала ко мне. Да так было намного легче и финансово, ведь теперь мы могли даже ездить каждое лето в санаторий на берег Черного моря.

Осень же для нас была самым любимым временем года. Мы обожали ходить в лес, собирать грибы, а потом с удовольствием заниматься их переработкой. Что мы только с ними ни делали! Закатывали в банки, солили, сушили, а со свежими обязательно пекли «губник»*.

Вот и сегодня, проснувшись ни свет ни заря, мы надели резиновые сапоги, старые куртки, взяли ведра и отправились на тихую охоту. Старинную усадьбу «Черные воды» подруга никогда не могла обойти стороной. Ее словно магнитом тянуло в эти обветшалые стены. Она замирала в холле, любовалась расписным потолком, а потом обязательно умоляла меня подняться наверх. Это уже было неким ритуалом.

Когда‑то в далеком прошлом усадьба, наверное, выглядела роскошно. Несмотря на то, что фасад здания был изящен и прост, планировка выглядела очень сложной. Строгая анфилада главных помещений сочеталась с ризалитами,** где находились помещения овального и даже треугольного типа. Воздушность дому придавали угловые ротонды и опоясывающие их лестницы с некогда белоснежными мраморными перилами. На территории усадьбы когда‑то был парк, от которого остались обмелевшие каскадные пруды и заросшие аллеи. Поговаривали, что здесь даже была парочка сфинксов у входа и статуя Екатерины Великой у ажурной беседки.

Мы поднялись на второй этаж по начавшей разрушаться лестнице, и Татьяна сразу направилась в угловую комнату, возле которой находилась голландская печь. На ней даже сохранилось с десяток расписных изразцов.

– Что тебя сюда постоянно тянет? – я прошлась по сгнившему паркету, провела пальцами по пыльной каминной полке и подошла к окну.

– Не знаю… – тихо ответила подруга. – Мне все время хочется прикоснуться к той жизни, которая когда‑то кипела здесь… Наверное, в этом месте было много радости, смеха и музыки…

– С чего ты это решила? – я смотрела на темный пруд, находящийся неподалеку от усадьбы, чувствуя, как по позвоночнику пробегают мурашки. Он выглядел жутковато в оправе из желтых листьев и корявых стволов. – Сама ведь говорила, что здесь плачут привидения, а счастливые духи не шастают по заброшенным усадьбам.

– Ты не даешь мне пофантазировать! – с шутливым возмущением воскликнула Таня. – Это ведь так уютно! Русская усадьба, привидения, осенний дождь…

– Откуда столько романтизма? – я оторвала взгляд от пруда и пошла к двери. – Хватит представлять себя Наташей Ростовой, пойдём грибы собирать.

– Скажешь тоже! Наташа Ростова… – рассмеялась подруга. – Галь, мы уже ближе к старухе‑процентщице, а не девицы на выданье.

– Нет, это ты уже перегнула! Ей было шестьдесят, а нам всего лишь сорок семь! Да и вообще! Как там? «… сухая старушонка, лет шестидесяти, со злыми глазками. Белобрысые, с проседью волосы жирно смазаны маслом и тонкая длинная шея, похожая на куриную ногу…», – вспомнила я описание знаменитой старухи. – Я не согласна!

В этот момент моя нога зацепилась за вздувшуюся плашку паркета, и я упала, больно ударившись локтями.

– Галочка, ты в порядке?! – Таня бросилась ко мне. – Давай помогу! Что ж ты так неаккуратно?!

Я перевернулась, вытащила ногу из небольшого отверстия, образовавшегося на месте выдернутой мной паркетины, и сразу заметила в нем нечто блестящее.

– Погоди, – я убрала руку подруги, которая тянула меня вверх. – Тут что‑то есть.

– Где? – она присела рядом. – Галя‑я‑я… это украшение…

Я протянула руку и вытащила на свет божий серебряную шпильку украшенную цветами из ажурнейшей скани со стеблем‑пружинкой. Я даже представила, как эти цветки покачивались при любом движении головы давно почившей кокетки.

– Ничего себе! – Татьяна Петровна взяла шпильку и поднесла ее к своим двойным линзам. – Слушай… а ведь она имеет какую‑то ценность! Точно! По крайней мере, историческую!