Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой

Граф судорожно протер салфеткой рот и встал из‑за стола. О том, чтобы закончить трапезу, речи не шло. Аршер не намеривался ждать.

Вслед за графом он вышел на улицу. Толстяк едва переваливался с ноги на ногу, словно неповоротливая утка. Пришлось поторопить его тычком в спину.

Они обогнули главный дом поместья и направились в дальнюю часть заднего двора, на семейное кладбище рода Дербишей.

Склеп из черного камня возвышался среди надгробий. На его двери висел массивный замок. Граф подозвал сторожа и велел отпереть склеп. Все происходило быстро и в полнейшей тишине. Аршер молчал, а граф не решался заговорить первым, нервно комкая полу камзола.

Сторож быстро разобрался с замком и распахнул дверь. Ржавые петли противно застонали, из склепа пахнуло затхлостью, но характерного запаха разложения Аршер не уловил. А ведь внутри должно лежать относительно свежее тело.

– Прошу, – указал граф на вход. Сам он заходить в склеп побоялся.

Сторож чиркал огнивом, пытаясь зажечь лампу и осветить дорогу, но Аршер прекрасно видел в темноте и без промедления шагнул во мрак. На лицо тут же налипла паутина, и он смахнул ее рукой.

Прищурился, изучая надгробия. Захоронения располагались в стене. На каждом имя и даты. Эльвенг упокоилась неподалеку от входа. Он нашел ее сразу и, недолго думая, ударил кулаком в камень.

– Что вы творите?! – взвизгнул граф.

– Как я и сказал: хочу попрощаться с женой, – буркнул Аршер и добавил кровожадно: – Лично. Так сказать, лицом к лицу.

– Я вам не позволю! Это кощунство! Нельзя тревожить покойников. Моя бедная Эльвенг и так достаточно настрадалась, – граф попробовал его остановить. Ради этого даже переступил порог склепа.

Ладонь графа легла на предплечье Аршера, и он повернулся к толстяку лицом. В ту же секунду тот в ужасе отскочил подальше.

Его можно было понять. Зверь снова вырвался наружу, превратив обычный облик Аршера в кошмарный. Разница была в том, что в этот раз Аршер выпустил зверя осознанно. Кулаком в броне удобнее орудовать. В боевой ипостаси его руки как молоты – сильные, нечувствительные к боли. Такими ничего не стоит пробить камень.

Боевая ипостась внушает страх даже бывалым воинам, что уж говорить о земледельце. Граф, потеряв дар речи, хватал ртом воздух и держался за сердце. Аршер между тем времени даром не терял – крушил каменное надгробие голыми руками.

Вскоре с надгробием было покончено, а за ним показался деревянный гроб. Аршер дернул его за край, вытаскивая наружу. Гроб с треском вывалился из ниши прямо на каменный пол. При падении крышка слетела, обнажая нутро. Все замерли, глядя на содержимое гроба.

– Пусто, – выдохнул сторож и осенил себя защитным знаком богини.

Аршер поднял взгляд от гроба и посмотрел на графа. Тот втянул голову в плечи и прошептал:

– Мы ее похоронили в этом самом гробу. Клянусь! Свидетелей – все поместье. Тело точно было. Мертвое.

Граф Дербиш говорил скороговоркой. При этом все его три подбородка тряслись от ужаса, а в глазах стояли слезы. Он не врал, Аршер чуял это всем своим звериным нутром. Граф свято верил, что его племянница мертва, о чем и сообщил в письме.

Но провести такого, как граф, – пара пустяков. Его дочери тоже не отличались сообразительностью, чего нельзя сказать о племяннице. Девушку, которой удалось подстроить свою смерть и скрыться, не назвать глупой. Но это не спасет ее от проклятия.

– Эльвенг вас обманула, – произнес Аршер.

– Но как?

Хороший вопрос. В одиночку она бы не справилась. Ей нужен был сообщник с определенным Даром.

– В поместье кто‑нибудь обладает Даром иллюзий? – поинтересовался Аршер.

Граф побледнел, хотя, казалось бы, куда уж сильнее.

– Сочту это за «да», – кивнул Аршер. – Вот вам и ответ на вопрос «как».

– Я ее найду! Обещаю, ваша светлость, непременно найду и приволоку домой, – разозлился граф. Племянница подставила его под удар своим побегом, нарушив их договор. – Она пожалеет о своем поступке.

Аршер отрывисто кивнул.

– Ищите, если хотите. Я тоже займусь поисками. Для Эльвенг будет лучше, если вы доберетесь до нее первым. Потому что я за себя не отвечаю…

Широко шагая, Аршер покинул родовое кладбище Дербишей, оставив после себя разрушения. Его мысли были в таком же раздрае, как несчастный склеп.

Проклятие действует, в этом нет никаких сомнений. За это говорили многие поколения мужчин рода Моргари, чьи первые жены, так или иначе, гибли вскоре после свадьбы. В конце концов, об этом свидетельствовала печальная история его собственного брата.

Аршер не был старшим сыном, он родился вторым. Именно его старшему брату предстояло возглавить род, и Аршера это устраивало. У второго сына больше свобод и меньше обязанностей.

Светская жизнь, балы, этикет – все это его не интересовало. Аршеру был милее Зачарованный лес с его магическими жителями, охота, походная жизнь, грубые шутки солдат. Он вырос среди охотников и вояк, и с детства мечтал стать ловчим.

Другое дело Родерик. Настоящий аристократ, идеальный глава рода. Вот только брат не верил в проклятие. Пережитки суеверного прошлого – вот как он его называл.

Поэтому, влюбившись, Родерик сразу сделал предложение своей избраннице. Ни о какой первой жене он и слышать не желал.

– Что если проклятия нет? – переживал Родерик. – Что тогда? Я навсегда останусь с женщиной, которую не люблю, а моя Равенна будет вынуждена стать женой другого. Я не могу этого допустить.

Отбросив все возражения, Родерик женился. Он даже был счастлив, ровно двадцать один день. А потом во время прогулки Равенна сорвалась с обрыва в море, и Родерик, не раздумывая, прыгнул вслед за ней в надежде спасти. Оба разбились о камни насмерть.

Существует ли проклятие? Аршер знал ответ наверняка – без всяких сомнений, да. Его старший брат в очередной раз это подтвердил.

После смерти брата Аршеру пришлось пересмотреть свою жизнь и взять обязанности главы рода на себя. Династия должна продолжаться. Единственное, от чего Аршер так и не смог отказаться, это от должности главного королевского ловчего. Впрочем, его никто об этом не просил. Ведь ему нет равных в своем деле. Корона не может лишиться столь ценного ловчего.